Доброе утро

Стоит только приглядеться – следы Второй мировой в Санкт-Петербурге повсюду. На набережных, на соборах, на памятниках... За 80 лет раны не затянулись.

8 сентября 1941-го гитлеровцы взяли Шлиссельбург и блокировали устье Невы. Кольцо вокруг Ленинграда сомкнулось. Город решили не штурмовать – стереть с лица земли.

В ловушке оказались больше 2,5 млн мирных жителей, из них 400 тысяч детей. Майе Клименко было 10. На ее глазах сгорели Бадаевские склады с продовольствием. Продуктов в Ленинграде оставалось на 30 дней. Норма выдачи в ноябре – 125 граммов блокадного хлеба. Начался голод. «Мама умерла. Она отдавала свой хлеб нам с братом, и сама все время не доедала. Как мы выжили, я не знаю», – вспоминает Майя.

Среди экспонатов Музея обороны и блокады Ленинграда самые страшные – детские игрушки, что были подняты со дна Ладоги. Не все эвакуированные по Дороге жизни добирались до Большой земли. Владимиру Турбину повезло. В два года он попал в круглосуточный детский сад. Запомнились обеды – из-за хлеба.

Самой тяжелой была зима 1941-42 годов. Люди гибли тысячами. В холодных домах ни воды, ни электричества – только тусклые огоньки самодельных «коптилок».

И все же город не прекращал бороться. Работали военные заводы: Кировский – в трех километрах от передовой. Трамвай, который ходил к Кировскому заводу, ленинградцы прозвали «Жди меня, и я вернусь».

Нина Соколова – первая в СССР женщина-водолаз. В 1942-м за полтора месяца ее спецотряд проложил трубопровод с топливом для Ленинграда по дну Ладожского озера. «Это все делалось в ночное время. Под носом у немцев, они даже не догадывались, что идет какое-то строительство», – вспоминает ее дочь Марина Лобецкая.

Блокада длилась 872 дня. Вражеское кольцо наши войска разорвали 18 января 43-го. Через год осаду сняли полностью. 

О тех днях вспоминают ветеран поискового движения Санкт-Петербурга Георгий Стрелец, ученый секретарь Музея обороны и блокады Ленинграда Александр Кутузов и блокадник Владимир Турбин.