Во время пандемии плановые операции проводят с особой осторожностью
Без промедлений, с соблюдением всех мер безопасности. Все эти задачи сейчас стоят перед российскими врачами. Ведь если речь идет о пересадке органов, счет иногда идет на дни, а то на часы. И тут у медиков работа сложная вдвойне, нужно быть полностью уверенным, что и у пациента, и у донора нет коронавируса.
Большинство пациентов из отделения по пересадке почки уже и не надеялись на операцию. Вместо нее многочасовые процедуры диализа и неизвестность. COVID. Еще с весны в некоторых больницах процедуру отложили на неопределенный срок, клиники отдали под инфекционные госпитали.
– Наверно, перерыв коло 2-3 месяцев.
– Сколько могли сделать пересадок?
– За этот период, может быть, около 20 пересадок, – говорит Алмаз Гайнуллов, заведующий отделением по пересадке почки Республиканской клинической больницы Татарстана.
В главной клинике Татарстана трансплантацию решили возобновить. Ведь в листе ожидания только одного отделения по пересадке почки 180 пациентов. В среднем в стране ждать операции приходится около пяти лет. И пандемия, казалось, разрушила последние надежды. Пересадка – это всегда экстренная процедура. Есть всего несколько часов. Перед трансплантацией нужно точно удостовериться, что коронавируса нет ни у донора, ни у реципиента.
У Гузель Мусиной аутоиммунный гепатит, печень отказывала. Ей недавно провели трансплантацию: «Я знала, что потихоньку умираю. У меня четверо детей. Надеюсь, что все позади. Хочу вернуться к своей семье».
Родился заново и в стенах больницы отмечает свой второй день рождения. Виталий Баринов надевает специальную маску, чтобы даже в ней угадывалось его настроение. Ведь его спасли дважды. Сначала опухоль обнаружили в правом легком, во время операции часть легкого пришлось удалить. Спустя несколько месяцев появились метастазы с левой стороны.
– Здесь можно видеть, как близко опухоль подходит к грудной стенке. И это говорит о том, что в самые ближайшие недели опухоль врастет в грудную клетку. Разрушает ребра, приводит к тяжелейшему болевому синдрому, – показывает Галуст Баксиян, врач-онколог медицинского биофизического центра им. А.И. Бурназяна.
Счет в таких случаях идет на дни. Провести операцию привычным методом на легочной вентиляции невозможно. Часть правого легкого бы не справилось, организм бы пострадал от недостатка кислорода. Тогда врачи приняли решение: «выключить» дыхание пациента, а функцию легких на время вмешательства доверить аппарату ЭКМО. Операция прошла удачно. Пациент Виталий Баринов дышит легко, пешком поднимается на пятый этаж и скоро планирует вернуться к работе: «То, что присутствовали 12 специалистов в операционной, это я увидел. Потом гораздо больше. Это уже медсестра мне сказала. Целая армада врачей надо мной колдовала».
Плановые операции идут во всех клиниках страны. Врачи ждут своих пациентов, а вот больные зачастую боятся ехать в клинику. Мол, у вас COVID. Во всех медцентрах разработаны новые методы работы. Врачи в отделении нейрохирургии в Тюмени понимают, рисковать их пациентам никак нельзя!
– Зоны особого риска – это приемный покой, диагностическая поликлиника, они вообще закрыты отдельным замком. Там работают только те сотрудники, которые имеют доступ. Они не имеют доступ в чистые зоны, – рассказывает Альберт Суфианов, главный врач федерального центра нейрохирургии г. Тюмени.
В отделении находятся и взрослые, и дети, сложнейшие операции на мозге здесь делают ежедневно. Время после выписки особенное, болеть таким пациентам никак нельзя. Поэтому в клинике начали проводить онлайн консультации, дистанционно наблюдают, как идет выздоровление. Из-за пандемии в большинстве клиник по сравнению с прошлым годом сделано чуть меньше операций. В планах наверстать упущенное, ведь в листе ожидания сотни человек.