Аналитическая программа «Однако» с Михаилом Леонтьевым
Однако, здравствуйте!
На днях правительство наше, наконец, займется рыбалкой. То есть будет рассматривать деятельность Комитета по рыболовству. Это уже здорово. Потому и мы мимо любимой темы никак не можем пройти.
Как всегда считалось? Рыбалка, рыбное хозяйство – не царское дело. Царское дело – это оружие, нефтянка, металлы всякие по крайности. А рыба – это для челяди. Это чтобы люди кормились. И лезть к людям в кормушку монаршими лапами считалось неприличным. Ну, грязно кормятся, чавкают, объедают все до дна морского… Ну, и что? Вот сейчас можно сказать, практически прекратился хищнический вылов минтая в Охотском море. Потому что минтай кончился. Нечего расхищать.
КИНО "Особенности национальной рыбалки":
- Нет здесь рыбы. Ушла на тихие места. На старый кордон.
То есть, считается по-прежнему, что рыболовство – мелкий вопрос. Мы все время пытаемся убедить всех, что вопрос не мелкий. 10 миллиардов долларов цена вылова рыбы в нашей экономзоне. Это если ее вообще не обрабатывать, а сгружать налево, как сейчас. Плюс – только по одной теме Рыбкомфлота, когда за наш счет заграницей строились суда, чтобы отдать кредит им выделялись огромные квоты (они-то как раз весь этот минтай и выбрали!), никто ничего не платит, суда забирают кредиторы, а должна, оказывается, Россия. Эта замечательная программа, в конечном итоге будучи полностью исполненной, грозит нам суверенным долгом в полтора миллиарда долларов. Это за нашу же не нами съеденную рыбу.
Вот, собственно, стиль работы нашего рыболовного комплекса в последние 10 лет.
Традиционная схема имени Рыбкомфлота. Под государственные гарантии на иностранных верфях по завышенным ценам строятся траулеры. Которые затем через оффшорные компании сдаются в аренду хозяйствам-банкротам на кабальных условиях. Хозяйствам этим выделяются квоты якобы на выкуп судов, чего они в реальных условиях не смогут сделать никогда. В конечном счете задолженность оформляется как суверенный долг России, а квоты на выкуп судов выделяются бесконечно.
Это такой штрих к картине. Хозяйство, которое досталось Евгению Наздратенко. Помните, как некоторые злорадствовали? Абсолютный хаос в распределении квот усилен грефовскими аукционами, когда квоты продаются неизвестно кому по ценам, гораздо ниже тех, что были до аукционов.
На самом деле аукционы – это только маленькое демагогическое прикрытие безобразия в распределении квот. Это несколько процентов всего. Зато позволяют блокировать любую попытку создать вменяемую квотную политику. Квота на водные биоресурсы – это дефицит. Рыбаков, едаков полно во всем мире – рыбы мало. Квотная политика должна стимулировать развитие: хозяйства рыбного, регионов, экономики в целом. 350 судов рыболовецких в год строил Советский Союз. И не хватало. А теперь заводы мертвые судостроительные стоят.
Приход Наздратенко в Комитет был воспринят, как плевок в компот. Открыто видные госчиновники заявляли, что мы-то туда предполагали другого человека. Аукционами он недоволен нашими либеральными? Но если Наздратенко будет выпендриваться, мы его быстро к ногтю. То есть возможности нового руководителя влиять на выработку политики в отрасли минимальны. Что, кстати, прямо противоречит указу президента о совершенствовании морской деятельности. Потому неизвращенные формы квотной политики Комитет внедряет в виде эксперимента.
Вот такой эксперимент интересный. А вот что будет, если чуть-чуть отказаться от нормальной садомазохистской практики?
Схема эксперимента. Для эксперимента российская компания инвестирует собственные средства в строительство судов на российских верфях. За что ей гарантируются квоты для того, чтобы окупить эти суда и поставлять выловленную рыбу на российский берег для переработки.
На самом деле это схема Рыбкомфлота наоборот. Маленькая, малюсенькая попытка поставить дело с головы на ноги. Для эксперимента выбрана самая несчастная, брошенная Калининградская область. У которой, кстати, самая лучшая в России судостроительная база – завод "Янтарь". Самая несчастная квота – балтийская треска, которая больше никому не нужна. Самые маленькие траулеры типа "Балтики" в количестве 2 штук. Для начала. Вот если бы захотелось украсть, "эксперимент" был бы на порядок масштабнее – можете быть уверены.
Впервые за все последние годы подписан контракт на строительство буксира-спасателя для нашего флота на Амурском заводе. Не в Голландии, Норвегии почему-то. 15 буксиров у нас есть полузатонувших, на ремонт которых ежегодно уходит 10 миллионов долларов. В том-то и кайф. Поэтому этот контракт и не пускают. Гораздо приятнее воровать на ремонте.
Впервые Комитет пытается что-то сделать для отечественного судостроения. При этом практически вопреки воле правительства, зачастую открыто явленной. То есть постоянно на Комитет осуществляется давление – делай, как раньше. Вот смотрите, как на этом фоне оживились униженные и оскорбленные жулики, лишенные возможности за наш счет истреблять наши биоресурсы.
Господин Ласкаридис, тот самый, который прихапал наш Рыбкомфлот, не к ночи будь помянут, требует вернуть все 14 супертраулеров испанской постройки в российскую экономзону. Потому как обидели господина Ласкаридиса, не оценили его вклада в российскую экономику и квот не выделяют. А обязаны.
В интервью "Ведомостям" президент "Ласкаридис-груп" заявил: "История с 14-ю траулерами, в общем-то, проста. Мы предоставили "Рыбкомфлоту" значительные кредитные средства, которые они использовали на выплату 200-т миллионов долларов в Минфин и на реструктуризацию остальной части задолженности в размере 113-ти миллионов долларов.
КИНО "Особенности национальной рыбалки":
- Зайка, у меня все нормально. То есть не совсем все, конечно. Поэтому сообщи в службу спасения, что я сижу на топляке в нейтральных водах.
Простая, в общем-то, история. Ласкаридис прав: средства Рыбкомфлоту на расчет с государством Ласкаридис дал. 200 миллионов Минфин принял ВЭБовками по номиналу. То есть процентов за 5 от суммы. На этом основании кредитор Ласкаридис реально завладел всеми траулерами.
Что касается средств на реструктуризацию остальной задолженности, то это – как понимать? Какие такие средства на реструктуризацию? Уж не взятки, прости Господи? Даже подумать страшно.
КИНО "Особенности национальной рыбалки":
- Туда, туда давай. Там рыбы много.
- Ничего они там не поймают, я там не прикармливал.
Ну, конечно же, не прикармливал. Или все-таки прикармливал? А ведь как просто проверить-то, а? Если рыбку поймает – значит прикармливал.
КАСЬЯНОВ: "Прошу с участием компании "Рыбкомфлот" оперативно принять меры, необходимые для начала эксплуатации всех траулеров этой компании новыми российскими арендаторами в российской экономической зоне под флагом Российской Федерации, имея виду недопущение утраты этих судов для России…"
Арендатор под флагом России. Гордо реет флаг арендатора! Собственник-то давно уже Ласкаридис. Суда-то давно уже украдены! И, заметьте, "оперативно", для скорейшего возврата. Спешим-то куда? А, вот оно: "СОЗДАНИЕ УСЛОВИЙ ДЛЯ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПОСТУПЛЕНИЯ СРЕДСТВ В БЮДЖЕТ". Кредит испанский гасить. Так уже гасили. 10 лет эти гады рыбкомфлотовские бороздили нашу экономическую зону, имея квоту почти на миллион тонн минтая в год. Что-то никаких средств на погашение бюджет не получил. Клева не было, наверное.
Если серьезно. Дедовщину в отношении Госкомрыболовства пора прекращать. Российская экономзона и по территории, и по ресурсам составляет по сути восьмой федеральный округ. И там должен быть хозяин. И хозяином должен быть и по закону, и по логике Комитет.
То немногое, что удалось сделать, несмотря на то, что никто ничего делать не давал, и так впечатляет. Вот в течение всего этого времени все слышат про безудержное браконьерство. И только сейчас, наконец, создали систему, беспрецедентную по возможности, которая позволяет мониторить все промысловые суда, где бы они ни находились – и наши, и не наши.
Система мониторинга позволяет в режиме реального времени отслеживать все передвижения всех судов, имеющих штатные системы навигации. Таким образом, документально фиксировать все случаи перегрузки улова в море и выхода за установленные зоны улова.
Вот конкретный инструмент против браконьерства. Осталось только этому мониторингу придать правовой статус. Чтобы его показания были юридически признаны. Вот все завизировали, кроме Минприроды. Еще понимаю ФАПСИ, Минобороны, какие-нибудь вопросы возникли. Не понятно, с кем у нас мастера природы? Вы уж там определитесь как-нибудь по быстрому.
КИНО "Особенности национальной рыбалки":
- А мне можно с вами? Я еще ни разу не ловил рыбу с профессионалами.
- Можно. Только червей сначала подкопай.
Можно, прокурору всегда можно. Если, конечно, он способен червей подкапывать.
Однако, до свидания.