Документальные фильмы12+

Михаилу Таничу — 100 лет, а песни на его стихи по-прежнему поет вся страна. Стоит только напеть «Мечта сбывается...», как любой человек рядом подхватывает «...и не сбывается!». Да что там напеть. Мы разговариваем строчками из стихов Танича.

«Ну, что тебе сказать про Сахалин?» или «Главней всего – погода в доме!» Пожалуй, каждый хоть раз в жизни произносил эти фразы. Недаром Михаил Танич удостоен звания Народного артиста Российской Федерации – редчайший случай для поэта.

Во время съемок фильма неожиданно выяснилось, как много современных вокалистов исполняют песни на стихи Танича. Но мало кто знает, какие события своей драматической биографии зашифровал в стихах автор – любимец женщин, фронтовик, сын «врага народа», сам «мотавший срок» на лесоповале. Чтобы разгадать это, авторы фильма отправились по «таничевским местам». Прежде всего, туда, куда прежде не приезжали журналисты – в два небольших городка под Волгоградом: в Волжский, где закончилась затяжная темная полоса в судьбе поэта, и Светлый Яр, где началась полоса светлая. А еще – поговорили со звездами, для которых эти песни были написаны.

…Когда впервые на концерте прозвучала «Погода в доме», Лариса Долина была ошеломлена – раздался не просто шквал аплодисментов, но зрители стали требовать исполнить «на бис»! Такое с артисткой случилось впервые. Эта песня сделала джазовую вокалистку по-настоящему народной певицей. Лариса Долина уверена: прочувствованное исполнение ей удалось, потому что она и сама переживала период непростых отношений с мужем. Но из каких переживаний родились популярные строчки? «Только там, где люди друг друга не любят, там тихо, там штиль, — говорит младшая дочь Михаила Танича Светлана. – А у нас такие крики порой стояли. Еще бы! Такой темперамент и у папы, и у мамы!» Между тем супруги-поэты, без преувеличения, были посланы друг другу судьбой. Хотя, чтобы соединиться, им пришлось пройти необычные испытания.

«Мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает…», — это Танич узнал на своем опыте. На строительстве будущей Волжской ГЭС только что освободившемуся бывшему зэку Танхилевичу (это настоящая фамилия поэта) разрешили устроиться только на тяжелые земляные работы в котловане. Михаил вел жизнь вполне обычного работяги: от зари до зари – на стройке, вечером на «пятаке» перед общежитием – танцы. Но «пролетарский» статус Танича оказался лучшим пропуском для его стихов на страницы центральной прессы. Еще бы – поэт из народа, фронтовик, который к тому же трудился на знаковой для страны стройке. Редакторы были в восторге. И вот уже в «Литературной газете» печатают: «Серые шинели, розовые сны! — Все, что мы сумели принести с войны». И подпись – М. Танич. После нескольких лет разгула антисемитизма в СССР Михаил предпочел взять псевдоним.

Печатался он и в местной волжской – безгонорарной прессе. Но именно эти публикации принесли ему главное сокровище в жизни. В общежитии была вечеринка по случаю 7 ноября. На столе – роскошная закуска: маринованная свекла в банках, краковская колбаса, винегрет... Вдруг ребята стали кричать: «Лида, спой!». Тоненькая девушка, которую Михаил прежде не видел, взяла гитару и объявила, что исполнит песню на стихи «нашего земляка, поэта Михаила Танича». Автор остолбенел, услышав недавно написанные им строки: «Ты не жди от меня совета и не жди от меня подсказки — я и сам заблудился где-то, как Иван-дурачок из сказки...».

В этом было нечто мистическое: положив стихи Танича на музыку, Лидочка Козлова словно напророчила будущему мужу судьбу поэта-песенника. А, может, она лишь сделала очевидной их удивительную мелодийность. Как бы то ни было, упустить такую девушку Михаил не мог. Однако завоевать ее оказалось непросто. «Я не красавчик, чтоб все меня любили. Но и не любят – это даже веселей. Но девочки всегда во мне чего-то находили. Не знаю, что, но девочкам видней», — эти стихи стали призом в бильярдной партии, которую с блеском выиграл Валерий Сюткин. Правда, ему до сих пор кажется, что популярный к тому моменту поэт-песенник немного поддавался – потому что хотел заставить артиста, наконец, самого писать музыку к песням. А вот, о какой ситуации в жизни Михаила Танича написаны эти стихи, Сюткин не догадывался.

Михаил действительно всегда имел успех у женщин. И на ту вечеринку в общежитии пришел сразу с двумя красотками. Только обе оказались мгновенно забыты, едва запела Лида. И вот Танич принялся ее уговаривать …переехать вслед за ним в другой город. Так сошлись звезды, что именно тогда Михаилу, которому еще недавно находилась работа только в котловане, предложили стать штатным сотрудником редакции районной газеты. И Танич уезжал в Светлый Яр.

Там до сих пор живы те, кто помнит и юную Лиду, и ее Михаила с огненным взглядом. Танич занимал половину маленького домика, в нем практически не было мебели. И журналист попросил главного редактора выписать ему премию – чтобы купить ковер. Он и стал брачным ложем.

«Глянька, влюбленные идут!» – и сотрудницы райкома партии бежали к окошку. По улице и в самом деле шла парочка. Всегда за ручку – такое в Светлом Яре было не принято. И по непролазной грязи без тротуаров – в ботиночках. У девушки они были на каблучках. «Гляжусь в тебя, как в зеркало, до головокружения…», — позже напишет Танич о своей избраннице. Он не мог не восхищаться ее отчаянной смелостью, с которой она нырнула в омут отношений.

Лидочке едва исполнилось 19. И она, до смерти боявшаяся высоты, отправилась по временному подвесному на тросах мосту через Волгу. С чемоданчиком и свернутой маминой пуховой перинкой. И это она еще не знала, что Танич – бывший зэк.

«А белый лебедь на пруду качает павшую звезду, на том пруду, куда тебя я приведу…», — поет группа «Лесоповал». С момента своего появления на нашей эстраде этот проект Михаила Танича, уже как музыкального продюсера, стал настоящим феноменом. При этом коллектив не занимался романтизацией тюремной жизни, скорее, рассказывал о моментах испытаний, в которых каждый человек проявляет себя. Успех у зрителей превзошел все ожидания. И ключом к нему, безусловно, стал личный опыт Михаила Исаевича.

В музее Усольлага до сих пор хранят фото заключенного Танхилевича – талантливые люди в любом месте оказываются на виду. Потому что Михаил вызвался оформлять местную стенгазету и образцы наглядной агитации. Это и спасло. Как он позже вспоминал – все остальные, кто в 1947-м прибыл вместе с ним по этапу из Ростова-на-Дону, «погибли на этом проклятом лесоповале».

Но как будущий знаменитый поэт вообще там оказался? Певец Александр Маршал вспоминает, как однажды среди ночи Танич разбудил его звонком по телефону: «Срочно приезжай!» А потом до утра читал ему новые стихи и рассказывал о себе. В том числе и о неосторожном высказывании, за которое получил срок: «Сказал, что радиоприемники и дороги у немцев лучше. Как фронтовик, дошедший до Берлина, он это точно знал. И вокруг были все свои…». Оказалось – не все.

«А ты не летчик, а я была так рада любить героя из летного отряда. Но по осанке не видно кто с Лубянки Анке…», — эта песенка незатейливая с виду, но исполненная настоящей боли, стала шлягером в исполнении разбитной певицы Анки. На самом деле этот образ придумали Михаил Танич и выпускница Гнесинского училища Наталья Ступишина. Вспоминая, как рождалась песня, вокалистка признается, что не подозревала, какими переживаниями навеяны эти строки.

Михаил родился в Таганроге, в Итальянском переулке – среди сказочных домиков. Город был украшен копиями известных греческих скульптур – это была идея отца Михаила, он заведовал городским ЖКХ. И отца, и маму арестовали в 1938-м. Правда, ее через год выпустили, а вот отца семья ждала напрасно. Ждала, потому что время от времени приходили странные личности и передавали Мишиной маме приветы от мужа – мол, сидели вместе, он сейчас бороду отпустил. Годы спустя поэт узнал, что отца почти сразу же после ареста расстреляли. И Таничу казалось – эти мутные личности являлись, чтобы просто увидеть муки несчастной женщины. Она больше так и не вышла замуж.

«Городок наш ничего. Населенье таково: незамужние ткачихи составляют большинство…», — когда Танич впервые услышал, как песню на его стихи слушает продавщица пирожков на вокзале, не удержался – просунул голову в окошечко киоска и хвастливо сказал: «Это я написал!» Монументальная работница торговли медленно повернулась, смерила Михаила взглядом и сказала, как отрезала: «Мордой не вышел такие стихи писать!» И все же Танич летел домой, как на крыльях. Жили они тогда в Подмосковье, денег не хватало, так что на электричке поэт ездил без билета. Носил стихи по редакциям, чаще всего – без успеха. И как-то в коридоре столкнулся с высоким усачом. Оказалось, музыкант Ян Френкель. Тот поинтересовался, почему Михаил расстроен. И, узнав, что отвергли стихи, попросил посмотреть их. А наутро по телефону наиграл и напел «Текстильный городок» — их первый совместный хит. Потом были «Ну, что тебе сказать про Сахалин» и многие другие.

В семью пришло благополучие. И Танич смог, наконец, дарить цветы и подарки своей королеве. Он не позволял Лиде стоять у плиты – Михаил сам замечательно готовил. И без конца восхищался красотой жены. Старшая дочь четы поэтов Инга вспоминает, как однажды к ним пришел в гости Иосиф Кобзон. Юная и хорошенькая Инга открыла дверь в квартиру, артист растерянно оглянулся и спросил: «А где красавица?» Так стало ясно: Танич всем вокруг внушил, что в их семье красавица – именно Лида. «Иногда о любви забываю, но про все забываю любя. Без тебя не живу, не бываю, даже если живу без тебя…» Супруги часто разлучались – Танич много путешествовал, его снедала жажда новых впечатлений. Но при этом все мысли были о жене, которая за годы стала ему и самым близким другом, и лучшим редактором. Однажды Михаил получил приглашение познакомиться с известным ученым-лермонтоведом, который жил в дачном поселке под Ленинградом. И остался в восторге от красоты тех мест. Знаете, что вышло? Письмо жене: «На недельку до второго я уеду в Комарово. И у Вас в карельских скалах будет личный водолаз!»

Михаил Танич с Лидией Козловой прожили больше полувека. И за эти годы поэт ни разу не признался жене в своих чувствах. Лишь, умирая, прошептал: «А мы с тобой не налюбились»...