Сядь нормально

«Мама может прийти вечером сильно уставшей, покушать, выдохнуть, провести полчаса с ребенком, но это будет так эффективно и он будет таким развитым!»

— Друзья, привет! Это подкаст «Сядь нормально» про воспитание детей и, возможно, взрослых. Сегодня у нас в гостях Лариса Суркова, удивительная женщина, мама семерых – семерых! – детей, психолог, детский и взрослый, автор многочисленных книг. Ларису называют адвокатом детских душ, и у нас огромное количество вопросов к Ларисе. До какого возраста мы должны вложить в ребенка?.. Считается, что то, что заложили до семи лет, – все, дальше конец.

— До семи лет – уже неплохо. А то одно время была волна, когда говорили: до трех, и все. К счастью, потом произошло такое разоблачение этой информации. Прекрасная книга, которая была переведена когда-то с японского языка, «После трех уже поздно»... Она переведена некорректно, кое-что вырезано и т.д., и вообще там все не так написано. Так что семь лет – уже неплохо. Но на самом деле я бы сказала, что конца-края не видно, потому что нет такого возраста, никто его не придумал. Я думаю, этот миф пошел оттого, что раньше когда-то, особенно в советские времена, нам говорили, что нервные клетки не восстанавливаются, мозг не развивается, все останавливается. В принципе, до 20 дожил – дальше все.

— Так что в итоге все-таки? Нам, родителям, надо чуть-чуть отпустить и дать воздуха своим детям?

— Знаешь, я бы ответила на этот вопрос так: родителем надо быть. Точка. Главная радость ребенка и главная его точка опоры и точка развития – это когда у него есть семья, когда он приходит домой и ему есть с кем поговорить. И я сейчас не называю конкретное время. Это необязательно должно случиться ровно в 13:00. Много раз сказано, и еще раз повторю: не количество времени...

— Качество.

— ...а качество имеет значение. Может прийти мама вечером после работы сильно уставшей, покушать, выдохнуть, сесть провести полчаса с ребенком, но это будет так эффективно и он будет таким развитым! Потому что каждое время, проведенное с ним, мама и папа будут расходовать на то, чтобы с ним поговорить, рассказать ему о том, что они сами знают или умеют, что-то с ним совместно сделать.

— Я всегда считала, что то, что заложено в человеке, генетика, важнее всего все равно. Если в нем есть талант, который в нем заложен генетически, природой, то он все равно себя как-то проявит.

— Есть такое прекрасное направление, которые называется «психогенетика». У нас в стране оно, наверное, еще не так активно развито. За границей оно очень развито, они проводят огромное количество длинных, лонгитюдных, растянутых во времени исследований – десятилетиями следят за семьями, за детьми. И с каждым годом они публикуют все новую и новую статистику. Сначала, лет 15 назад, говорили, 70% – генетика, 30% – среда. А последние исследования говорят, 57% – генетика, остальное – среда. Потому что среда имеет очень большое влияние.

«Наша любовь, наша наполненность, наша поддержка – это самое важное. Когда она есть, то и китайский, и японский, и математика –  все на это ляжет»

— Мой старший сын, например, очень хотел учиться изначально. Он очень такой был... нельзя сказать, что вундеркинд, но он очень тянулся к истории, к географии. Когда мы ездили путешествовать, вместо того чтобы лежать на пляже, я должна была ехать на какие-то раскопки, в музеи бесконечные. Он знает все музеи в Москве вплоть до каких-то экспонатов. Он всегда очень тянулся к знаниям. Когда он пошел в школу, чем старше он становился, тем желание что-то узнавать все больше сходило на нет. Как эту жажду ребенка к знаниям удержать? Это же такая важная вещь. Как это сохранить?

— Да, действительно, очень важно. К сожалению, когда дети оказываются в школьной среде, где уже не один значимый взрослый, не два, как мама и папа, которые поддерживали, бегали по музеям, а есть разные люди, которые могут отбить желание учиться тем, что они тебя необъективно оценивают, тем, что они тебя не замечают, игнорируют тебя, тем, что они, может быть, даже над тобой посмеиваются, «сядь, не выпендривайся, не лезь, помолчи»... Всякое бывает в школах. Мы как родители с этим сталкиваемся. Что важно? Чтобы ребенок всегда, возвращаясь домой, получал эту поддержку и опору от родителей.

— Я всегда очень хвалю своих детей. Я своему старшему сыну говорю: «Ты у меня самый умный, у тебя такой потенциал!» Я слышала мнение психологов, что это, наоборот, оказывает как бы обратный эффект. Есть такое или нет?

— Психологов сейчас действительно много. Я придерживаюсь мнения, которое когда-то давно-давно было озвучено Выготским, что ребенка нельзя перелюбить. Когда ты ему даешь много любви и много поддержки, это как такой баллон кислорода. Ты ему вешаешь большой баллон кислорода, отправляешь его на дайвинг такой условный – в большую жизнь, в школу, еще куда-то. И этим кислородиком он все время подпитывается, потому что, что бы ему там ни говорили, как бы ни пытались занизить его самооценку, с какими бы сложностями он ни встречался, у него всегда есть маска, которой он может подышать, вспомнить, что на самом деле его очень любят, его очень поддерживают, ему всегда помогут. Поэтому наша любовь, наша наполненность, наша поддержка – это самое важное. Когда она есть, и китайский, и японский, и математика, и все на это ляжет. И ребенку проще будет заявлять о своих желаниях, потому что это тоже очень важно. Иногда нам кажется, что «я хорошо знаю математику, мой муж хорошо знает математику, наш ребенок должен хорошо знать математику». А ему не нравится математика. Когда мы ему дали эту опору и принятие в любой ситуации... У нас дома есть такое правило: что бы ни случилось - приди расскажи. Вместе мы решим. Если мы не знаем, что с тобой происходит, мы не сможем тебе помочь. И тогда неизвестно, что может с тобой произойти. Поэтому очень важно, чтобы ребенок в любой момент мог прийти сказать: «Слушайте, ребят, у меня не получается». Тогда вы уже сядете и будете вместе решать, какую поддержку вы ему можете оказать.

— То есть хвалим детей, все нормально.

— Хвалим детей.

— Как и любовь... Она побеждает все.

— Отвечаем, на самом деле, взаимностью. Всегда очень сложно родителям с взрослеющими детьми. Маленький – он тебя и так любит. Тебе понятно, что он к тебе бежит, он к тебе тянет ручки, он тебя обожает, принимает тебя абсолютно любым. По мере взросления ребенка он начинает быть похож на ежика, такого дикобраза – тут его не тронешь, там его не тронешь, он тебе огрызнется, он тебе что-то ответит. И у нас, у родителей, возникает страх, что «ребенок меня не любит». Раз он со мной так разговаривает, то он меня не любит. Мы забываем о том, что понятие у ребенка этой любви и наше понятие любви – это совершенно разные вещи. Конечно, бывает такой прекрасный возраст... Я его очень люблю. ...5-7 лет, когда они уже такие юные манипуляторы, они понимают, что есть для родителей такие слова-триггеры, которые могут их как-то задеть и обидеть. И я регулярно получаю письма, когда мне пишут: «Лариса, мой ребенок сказал, что он меня больше не любит. Я не знаю, как мне жить дальше. Боже, какое горе!» Я говорю: «Серьезно? Вы взрослая женщина. Вам 5-летний ребенок сказал «Я тебя больше не люблю», и вы это так воспринимаете?» То есть они сидят рыдают. Для детской психики это как срабатывает? «Ого! Как здорово!» Это не потому, что он у вас злодей, а потому, что это подсознательный процесс. «Я вызвал обратную связь такую яркую». Зачем вы это делаете? Надо понимать, что ему 5, а вам 35, и не путать, кто здесь взрослый, а кто ребенок.

— Неплохо это понимать.

— Это очень важно.

«Почему мы к ребенку очень часто предъявляем те требования, которые не предъявляем даже сами к себе?»

— Ларочка, ты психолог. Вот как дома у психолога-то происходит?

— Во-первых, у меня две дочери взрослые, они живут отдельно, не с нами. Пятеро всегда в наличии. Дома у нас очень шумно. Мы детей... Муж у меня тоже, кстати, психолог. Мы вместе когда-то учились. Он занимается, правда, организациями, другой немножко историей, корпоративной психологией, но тем не менее. У нас всегда шумно, и мы детей никогда в этом плане не пресекаем. Обычно я так шучу: «Спасибо соседу снизу, которого у нас нет», потому что мы живем в доме загородном, и нашим детям можно бегать, прыгать, играть в мяч, лаять собакам нашим. У нас очень шумно всегда. Это важно, потому что, находясь в социуме, в детском саду или в школе, конечно же, дети держат себя в рамках. Когда они возвращаются домой, если мы будем от них требовать... Что? Молчать, не дышать, не ходить. Но это невозможно. Давайте всегда вспоминать себя. Мы приходим с работы, мы хотим скинуть свои туфли, снять с себя одежду, смыть макияж и тоже расслабиться. Ребенок тоже человек. Почему мы к ребенку очень часто предъявляем те требования, которые не предъявляем даже сами к себе? То есть мы, приходя домой, хотим отдохнуть. Мы можем всем сказать «Не трогать, не беспокоить, не подходить», и никто к нам не будет приставать. А про ребенка мы считаем, что мы все знаем и все хорошо понимаем.

— Вопрос режима. Мы сейчас говорим про свободу, но существуют же какие-то рамки.

— Режим, особенно для детей, которые ходят в школу, в детский сад, которые живут в системе, должен быть. Он есть у нас дома. Это возвращаясь к тому, как у нас дома. У нас есть общие режимные моменты. И это, на мой взгляд, абсолютно правильно. У ребенка должно быть фиксированное количество часов сна ночью. Это важно, потому что там он растет, там он здоровеет, там работает его иммунитет. Поэтому должно быть фиксированное время отбоя. Ребенок в школьном возрасте должен спать хотя бы 7-8 часов обязательно. Ребенок должен обязательно есть. И мы должны сделать все, чтобы он ел. Сейчас, к счастью, психология пищевого поведения нам говорит, что уже не надо убиваться за суп или кашу. Главное – чтобы он ел. И он обязательно должен пить. Это тоже режимный момент, про который родители забывают, и дети забывают. Иногда просто в доме нет доступа к нормальной воде, которую можно взять и пить.

— Это приучить надо с детства.

— Приучить надо и себя, и ребенка. Если ребенок живет в простых рамках режимных, конечно, ему будет проще с утра встать, пойти в школу. Он будет себя физически лучше чувствовать.

«Мои дети хотят всего сразу много, им всегда всего мало. Может быть, потому что мама с папой такие. Это очень важно, это к вопросу о среде»

— Мой средний сын... Я заставляла, он занимался спортом, потом был перерыв, выбился из какого-то... Все равно надо заставлять ходить в спортивные кружки обязательно.

— Здесь, наверное, разность понятий. То есть можно сказать «заставить», можно сказать «уговорить», «мотивировать», можно сказать «выгодно продать ребенку и показать, зачем ему надо». А можно спросить его самого, чего он хочет. У нас, например, в семье другая проблема. Перед началом учебного года мне мои дочки, 10 и 7 лет, выкатили такие списки допов, которые они хотят, что я села вот так с расписанием и думаю: «А куда мне это вообще здесь им впихнуть?» Потому что у нас... Мои дети хотят всего сразу много, им всегда всего мало. Может быть, потому что мама с папой такие. Это очень важно, это к вопросу о среде. Если ребенок видит, что родители все время развиваются, им все время все интересно и на все мало времени, ему хочется так же, потому что родители в идеальной семье, в хорошей картине мира, для ребенка пример для подражания. Время очень важно зафиксировать, когда у вас есть время покоя и есть время на каждого ребенка.

— Тогда опять к режиму вопрос.

— Это режим взрослого, извините, я перебью. У меня время каждого ребенка вписано в мой ежедневник. У меня каждый ребенок знает... Так же, как и у мужа. Вот сегодня я поехала на работу, а муж знает, что у него сегодня время, когда он везет девчонок на конюшню. У нас это называется «Давайте поиграем в игру, что у нас только два ребенка в семье». Бывает игра «Поиграем, что у нас только один ребенок в семье». Иногда с одним, там, мы ходим в магазин. У каждого есть своя деятельность, которая ему интересна, и она вписана в мой график, не их. Она вписана в мою жизнь, в мой график, в мой календарь. И я им говорю: «Дуня, завтра твое время, мы с тобой туда-то».

— У меня трое детей, все абсолютно разные. Старший хочет в музей, средний хочет на футбол, Маша хочет, не знаю, покупать платье. А у тебя мало времени, как сейчас у многих родителей, и ты со всеми детьми проводишь время с тремя. Допустим, все в итоге прутся в музей, потому что старший – самый старший, и все прутся в музей, потому что ему интересно. А все остальные ходят и думают: «Господи, скорее бы это мучение адское закончилось». Вот выделила воскресенье и думаешь: «Вот мы всей семьей проводим время вместе». Получается, что, как бы...

— Мы это делаем для себя.

— То есть вы разделяете, то есть надо разделять.

— Да. Это не должно быть каждую неделю даже, это может быть раз в месяц или реже. У меня, например, старший сын говорит: «Мам, а давай у меня в этом году это время будет один раз в конце года, на мой день рождения, но мы поедем с тобой в Японию, это моя мечта». – «Хорошо. Поедем вдвоем?» – «Нет, давай еще возьмем Дуню, потому что ей 10, ей же тоже интересно». И это будет в июне. Ну, он полностью это взял на себя, он выстроил всю программу, где... Мне даже страшно читать это количество экскурсий. С сестрой это сам согласовал, а это уже важно для их взаимоотношений. То есть они сели, у них есть какой-то свой секретик, они все там выстроили, мне это выкатили: «Иди, мать, плати. Заработай на это денег, оплати». Но он говорит: «Мне в течение года не надо, я занят. Лучше в покое меня оставь на мои положенные два часа в неделю, чтобы я хоть в компьютере посидел потупил, потому что у меня на это времени нет». Кроме школы, у него еще подготовка в институт и много чего еще. «Но в июне ты будешь 10 дней только моя, все, и я буду с тобой обсуждать все, что я хочу». Может быть и такой вариант.

«Если родители не видят ребенка, мы точно ничего хорошего не получим. Конечно, каждая семья подстраивает этот режим под себя»

«Выбираются один-два вопроса, которых вполне достаточно для коммуникации. Вот оно, развитие, понимаешь? Никто его не научит этому пресловутому эмоциональному интеллекту»

— Я слышала твое интервью.

— Да. Их там сотни, тысячи. Я сама сколько раз принимала участие! Есть очень интересные. Вы можете задать нестандартный вопрос, который от вас не ждет ребенок. Там, я не знаю...

— Например?

— «Ты знаешь, сегодня я ехала по улице, увидела радугу и задумалась. Если бы она называлась не радуга, вот ты бы ее как назвал по-другому?» Ребенок не ждет этого вопроса, что вы сейчас его будете про школу долбить. Он вынужден включиться. То есть из того, что относится к школе, мы о чем спрашиваем? «Что ты сегодня интересного узнал?» «Какой из твоих друзей тебя сегодня удивил?» «Какое событие тебя больше всего огорчило?» «На что тебе больше всего было не жалко потратить время? Самое твое правильно потраченное время сегодня – это что? А на что тебе было жалко потратить время?» Это не значит, что мы должны на него список вывалить.

— Тогда будет ответ?

— Выбираются один-два вопроса, которых вполне достаточно для коммуникации. Вот оно, развитие, понимаешь? Этому никто его не научит на курсах английского. Никто его не научит этому пресловутому эмоциональному интеллекту, про который бьют во все колокола, что нет его, он потерян. Дети развиваются интеллектуально, но не развиваются эмоционально, они разучились чувствовать. Им неинтересны наши эмоции, наши переживания, потому что мы отстраиваемся. Мы им всегда говорим «окей», «нормально», «хорошо», с самого раннего возраста. «Ой, мам, у тебя слезки?» – «Нет, мне мошка в глаз попала». Почему? Школа вгоняет: «Не ходи, не дыши, не смотри, ходим парами» и так далее. Родители говорят: «Не мешай, не лезь, помолчи». Все, мы отрубаем эти чувства. А нет ничего важнее именно этой эмоциональной составляющей, когда у тебя есть эмпатия, когда ты сопереживаешь близким и неблизким людям. С одной стороны, мы бьем тревогу и кричим «Мир жесток! Мир холоден! Что такое?», а с другой стороны, у нас-то в семьях, на самом деле, очень часто то же самое.

«Я сторонник того, что ты рожаешь детей себе. Не для того, чтобы у тебя были готовые няньки»

— А как научить, чтобы дети занимались друг с другом, играли?

— Здесь многое от разницы в возрасте, конечно, зависит. У нас тоже практически у всех детей разница в возрасте 6 лет, 5-6 лет, и это очень сложное взаимодействие. Они далеки друг от друга, потому что они уже... Сейчас так быстро меняются эти поколения – Y, Z, X и так далее. Они меняются очень часто, не как раньше это было, там, 20 лет. У них разные интересы, разные цели в жизни.

— Но некоторые семьи как-то справляются. У моего мастера курса Дмитрия Астрахана огромная семья, и я знаю, что его жена, Лена... У них всегда старшие за маленькими, они с ними занимаются. Лена так уже... Может, она как-то так у них воспитана, что она как королева. Они сами с собой разбираются, и это всегда меня восхищает.

— И мои сами с собой занимаются, их много, особенно маленькие. У маленьких разница в возрасте меньше, и им друг с другом интересно. Они носятся друг за другом ногами, самокатами и так далее, и поэтому они как-то друг с другом взаимодействуют. Ты знаешь, у меня немножко другая позиция. Я так воспитываю детей. Дом – это крепость для них, в том числе эмоциональная. У каждого есть своя комната. Если люди живут в квартирах, я всегда говорю: «Сделайте им какой-то свой угол, который неприкосновенен, потому что нарушение частной собственности часто приводит к ссорам». И дома мы стараемся сделать все, чтобы они могли отдохнуть, чтобы они действительно имели эту возможность. И тогда у них самих возникает интерес. Мой старший сын, которому 16, он без проблем, когда он выдохнул, вот так уже все, прям отдохнул, поел, поспал, может подойти и сказать: «Мам, я пойду с Марфушей погуляю». Марфуше шесть месяцев. Ему это в удовольствие, ему это очень нравится. Он может делать с ней что угодно, он идет с коляской наяривать круги, тоже так отдыхает, слушает музыку. Он может уложить спать Семена, которому три. Ну вот ему это нравится. Мы никогда его к этому не понуждали, не заставляли. Но поскольку он знает, что мама тоже устает, ей нужна помощь, он всегда с удовольствием сам... Это тоже, опять-таки, такой бартер: мама делает много для него – он делает что-то для мамы в силу своих возможностей. Я сторонник того, что ты рожаешь детей себе. Не для того, чтобы у тебя были готовые няньки, которых раньше родил, они уже доросли, поэтому они могут выполнять за тебя какую-то функционалку.

— Интересно. В смысле, ты рожаешь себе, чтобы себя радовать или что?

— Ты рожаешь себе, потому что только ты несешь за это ответственность. Несмотря на то что у меня один муж, и все дети от одного мужа, и мы 28 лет женаты, тем не менее в современном мире так получается, что женщина вообще сама вынуждена часто нести ответственность за ребенка, который у нее появляется, потому что мир непредсказуем, постоянно возникают те или иные события, и мы не знаем, что будет завтра, будет ли у нас мужская какая-то поддержка.

— Но детей надо научить тоже за себя нести ответственность.

— Однозначно нужно. Поэтому для меня, например, важно, что он не за братом следит или за сестрой, а что он помоет тарелку, что знает, как пользоваться пылесосом, что он погладит рубашку, что он не умрет с голода.

— Начинается с твоей подачи: ты заправляешь кровать... Все начинается в порядке, в голове начинается...

— А достичь этого можно только через «вместе». Прекрасное слово. Семья – она все-таки про «вместе». Именно поэтому у нас Семену три года, а он без проблем знает, как сделать омлет, где взять яйца, где взять молоко, как включить плиту. Единственное, что мы делаем, – контролируем, чтобы он на себя эту сковородку вдруг не опрокинул.

«Самая главная наша задача, особенно в дошкольном периоде, не убить у ребенка творческий потенциал, потому что игровая деятельность ведущая»

— Скажи, в садик надо вести ребенка сейчас для тех, кто еще не ходит в школу?

— Сейчас нет однозначного «да». Никто не говорит однозначно «да». Говорят всегда: на усмотрение родителей. Я абсолютно с этим согласна. Есть дети, которым детский сад нужен, просто потому что они очень любят общение, они очень любят детей, им комфортно существовать в рамках режима. Есть дети, которым детский сад не нужен, потому что они хотят быть с мамой, комфортно им посещать индивидуальные занятия или занятия в малых группах, в которых 3-5 человек. И мамы делают выбор, что раз она не работает, у нее есть возможность, она водит ребенка по разным секциям, и им всем хорошо вместе. Сказать о том, что ребенок будет успешен или неуспешен в школе в зависимости от того, посещал он детский сад или нет, нельзя. Эта корреляция никем не доказана. Это зависит исключительно от ребенка.

— Мы вернулись к тому, когда ребенок еще маленький, и это бесконечное обучение...

— Развитие. На самом деле сейчас, к счастью, я могу сказать, для меня, как для психолога, эта мода все-таки проходит. Некоторое время назад, лет 10 назад, если ты не отдал ребенка на монтессори, ты плохой родитель.

— Да.

— Я, когда заходила в эти клубы замечательные, мне становилось самой немножко страшно, потому что такое количество пособий, каких-то специальных досок, специальных игрушек... непонятно, где во всем этом вообще творчество. А самая главная наша задача, особенно в дошкольном периоде, не убить у ребенка творческий потенциал, потому что игровая деятельность ведущая. Ребенок должен однозначно много двигаться, много познавать, много выдумывать, придумывать. И чем больше мы дадим ему возможности развиваться в этом творчестве, проявлять себя, рисовать то, как он видит, петь, как ему хочется, скакать на ушах в конце концов, заниматься спортом, тем лучше результат будет в школе, тем проще ему будет в школе, потому что здесь он реализовал все то, что он должен был реализовать в этом возрасте до семи лет.

— Нет никаких стандартов. Это как научить артиста, мне кажется, невозможно. И жизнь человеческая тоже, она про индивидуальность, правильно?

— Конечно.

— Найти себя. Нет, нужно именно так рисовать, нужно именно так лепить или именно так высказываться. Когда детей загоняют во все эти рамки...

— Да, это моя отдельная боль. Как можно ставить оценку за рисунок? Мне никогда не было понятно и до сих пор непонятно, как можно оценить изо? Если у ребенка нарисовано солнце синим, ему надо ставить два? Почему? Выслушай его, у него наверняка есть аргумент. Самый простой – что у него просто не было желтой краски, может быть. А самый непростой – что он видит в этом какую-то свою философию. Почему два? Непонятно. Поэтому здесь, конечно, очень много таких факторов интересных. Да, дети вам не дадут шанса себя не развить. Вот что мне хочется сказать родителям. Сейчас такие дети, которые знают очень много, прежде всего потому, что они смотрят мультики, конечно. И есть прекрасные мультики, которые иногда сам посмотришь (каких-нибудь «Фиксиков») и наконец узнаешь, как работает микроволновка. Действительно, там дают много всякой интересной информации.

«У нас девчонки только по выходным имеют доступ к планшетам. В будни нет, потому что им некогда. Такова мамина воля»

— Тут тоже вопрос. Мы же не ограничиваем, там «Фиксики», но они включают... Сейчас очень сложно ограничить. Ты поставил «Фиксики», а подходишь через 10 минут, там уже не «Фиксики», а какие-то чудовища жуткие.

— Ограничить легко. Для нас все стараются, все работают. Форматы родительских контролей существуют в любом комфортном виде. У нас стоит на приборе, называемом телевизор, потому что у нас нет телевидения, но есть прибор. И Степан, которому 16, отвечает за контент в нашем доме.

— Мне это тоже надо ввести.

— Это, на самом деле, хорошо. Почему? Когда у кого-то есть какая-то обязанность, такая прям взрослая, ему это очень нравится. Он очень серьезно к этому подходит, он изучает вопрос... Особенно для того, которому три, он сейчас заинтересовался мультиками. ...что можно, что нельзя, что сказали мои коллеги-психологи. Он мне иногда выкатывает отчеты такие. Он блокирует сам, умеет это делать, разбирается в технической части. Только он знает эти пароли. Никто никуда не влезет, куда нельзя, если Степан решил, что нельзя.

— У него полный контроль над всеми детьми. Надо взять на вооружение.

— У нас девчонки по выходным только имеют доступ к планшетам. В будни нет, потому что им некогда. Ну и нет. Такова мамина воля.

— Это круто, это сложно.

— Есть решения, которые должен принимать только взрослый человек. И когда пользоваться гаджетом, может решить только взрослый. Понимая, есть это время, чтобы его вписать в жизнь маленького ребенка (а 10 и 7 – это маленький ребенок), или нет. Соответственно, он в выходные девчонкам выдает планшеты. Через полтора часа забирает планшеты.

— Ой... Мне уже поздно, это надо делать сразу. Сейчас уже все.

— Девчонки знают, что это контролирует Степан. На эту тему нет никаких споров и скандалов. Но при этом Степана не контролирует никто, потому что ему 16 лет. Он сам прекрасно... он говорит: «Какой компьютер? Я когда после школы и курсов приеду, доползу, сделаю уроки, я мечтаю только увидеть свою кровать». Он говорит: «Мам, я сейчас сам пришел к тому, что только в выходные я включаю компьютер».

— А какие мультики смотрят твои дети?

— У нас сейчас... Что у нас? «Три кота» в ходу, «Синий трактор», все вот это зверство, которое потом ночами крутится. Они на самом деле по смыслу неплохие. Они действительно несут какой-то образовательный смысл. И главное, они коротенькие.

— Анекдот про мультики знаешь? Сейчас я вспомнила детский. Когда ребенок часто с няней, няни меняются, няня не очень понимает своего ребенка, и он ей говорит: «Молись и кайся». Она звонит маме: «Что мне делать? Мне что, молиться, каяться, что мне делать?» Она говорит: «Малыш и Карлсон» ребенок просит поставить". Это к вопросу о том, что наши дети очень часто с нянями. К сожалению или к счастью, проще, как говорят, мужа найти, чем няню хорошую.

— Это правда.

7 советов по воспитанию ребенка от Ларисы Сурковой

— Ларочка, давай вот в конце все-таки 10 каких-то советов от Ларисы Сурковой, как воспитать гармоничную личность, которая будет полноценно развиваться и радоваться жизни.

— Наверное, первая рекомендация: не сравнивайте детей друг с другом. Помните о том, что дети все разные, люди все разные, и ваше сравнение может травмировать не на один год, принести много вреда в жизнь вашего ребенка.

— Не сравнивать с другими детьми или с братом и сестрой?

— Вообще ни с кем. Брат и сестра – тоже другие дети. Не сравнивать ни с кем. Второе, наверное, что я могу сказать: уделяйте больше внимания его достижениям, чем его промахам. Это тоже наша большая проблема. На промахи мы тратим много времени, а на достижения очень мало.

— Хвалить, да, допустим, девочку? Говорить: «Ты самая красивая, самая принцесса, самая лучшая», да?

— Если мы пойдем по классике, рекомендуется хвалить за некое достижение. То есть ребенок нарисовал рисунок, мы ему говорим: «Как у тебя здорово получилось».

— А если просто красивая, говорить надо?

— Если она просто с утра вышла и она такая куколка, конечно, мы ее расцелуем и скажем: «Да ты же такая у меня красотка. И какие же у тебя щечки замечательные, и носик у тебя такой аккуратненький, и ножки у тебя длинные». То есть не то, что самый, потому что самый... Слово «самый» – это уже сравнение. Значит, кто-то есть, кто не самый. Просто прям что вижу, то пою. Все что хочется, все, что из души рвется наружу, обязательно скажите своему ребенку, потому что для него это очень важно. Переходим к третьему. Не забывайте вообще о тактильности. Потому что по мере взросления ребенка родители его очень мало начинают обнимать, целовать, по голове шебуршить.

— А пойди этих 16-летних потереби.

— Табуреточку подставьте.

— Они же не даются.

— Даются, еще как даются.

— И что с ними делать?

— Это особенность, конечно, нашей гимназии, потому что семьи в основном многодетные. Если раньше дети говорили, в прошлой школе-то (у нас тогда было 5 детей): «У нас 5 детей», все падали в обморок. Теперь скажешь: «Семь», у кого-то 9, у кого-то 10, ну, в общем, у всех много. И эта обстановка тоже нам, конечно, очень помогает, потому что все, расставаясь с детьми утром, их целуют независимо от возраста, все их обнимают.

— Хотят они этого или нет.

— Все хотят.

— А под ручку пройтись. Когда хочется... берешь так сына под ручку, он так...

— А мой, наоборот, всегда очень такой...

— У меня старший уже дорос. Уже с ним можно под ручку. А которому 14, он так, типа: «Мама, ну...»

— Ну тоже скоро дорастет.

— Надо подождать, короче.

— Да. И конечно, без насилия. Никакого насилия. Мы насильно не целуем и под ручку не водим. Но всегда спасает юмор. Такой четвертый будет совет.

— Юмор спасает все. Ларочка, это главный совет. Юмор и самоирония.

— Главный, жирно подчеркнем, что юмор спасает все. И даже если 14-летнему скажем: «Мне так хочется пройти с таким красивым мальчишкой, пусть все завидуют», он тоже снисходительно отнесется к маминым капризам и, наверное, поддержит нас в этом. Поэтому это тоже очень важно. Пятое. Старайтесь уделять ребенку индивидуальное время. Пусть оно не будет каждодневным или даже каждонедельным. Пусть это будет 15 минут.

— Делать с ребенком то, что интересно именно этому ребенку.

— А если ему не интересно ничего, то пусть он на диване полежит у вас на коленях, вы погладите его по голове, может, вообще молча. И именно это ему нужно для того, чтобы идти дальше в мир и творить какие-то свои собственные успехи. Что еще важно, наверное, сказать? Обязательно переключайте вместе с ребенком внимание со школьной деятельности на любую другую. Очень часто нам кажется, что отдых (мы же хорошие родители) в том, чтобы в выходные нагрузить их театрами, музеями, экскурсиями, еще чем-то. А на самом деле для него это тоже образовательная деятельность. Это тоже надо включать голову, сидеть, думать что-то, анализировать. Вы спросите ребенка: «Чем бы ты хотел заняться в выходной день?» Может, он хочет на батутах попрыгать, или по лесу погулять, или что-то еще другое сделать. То, что не будет похоже на образовательную деятельность. Нет лучше отдыха, чем смена деятельности. Это всем известно. К детям это абсолютно относится.

— Я знаю точно, что ты не можешь обмануть ребенка. Допустим, ты думаешь: сейчас мы вместе посмотрим мультик. А ты сидишь так тихонечко...

— Да, сам в телефоне.

— И ты вроде смотришь мультик, а на самом деле ты не включен. И это не работает никак. И в какой-то момент дочка: «Мам!» Надо полностью отключаться. Если смотришь мультик, то смотришь вместе с ребенком.

— Если мы ему дали себя, значит, мы ему дали себя. Ты здесь подвела к следующей хорошей рекомендации: не врите детям. Всегда меня удивляют родители, которые приходят с жалобой «Мой ребенок врет». Я говорю: «А вы ему?» – «Я? Я... Ну... да, чуть-чуть, где-то, что-то.» Ребенок – это наше зеркало. Иногда кривое.

— А как? Это же очень сложно. Я знаю по себе, я не то что не хочу посмотреть мультик, но у меня разрывается телефон. Я вроде хочу и мультик посмотреть, но у меня не получается.

— А что случится от того, что ты возьмешь телефон в руки через полчаса?

— Нет, ну это же надо...

— Ничего не случится. Это, наверное, следующая рекомендация, уже не помню какая. Воспитывайте себя и меняйте себя. Потому что если мы искренне... Да, нам всегда кажется, что мы в процессе, мы делаем что-то важное. Но если мы себе честно ответим на вопрос, что случится, если я все это сделаю через полчаса, ответ будет «ничего».

— Мне кажется, это хороший финал нашей программы про детей. Мы все хотим воспитать наших детей и что-то из них сделать, но мы сами с собой вообще не работаем. И прежде всего надо начать с себя, потому что мы стали совершенно как загнанные, абсолютно как эти белки в клетке. Мы сами не можем остановиться, сами не понимаем своего предназначения, сами с собой не разобрались и пытаемся все это сделать с нашими детьми. И наверное, нам надо сначала самим как-то вообще...

— Ты знаешь, я тоже как финал такую мысль важную для меня скажу, о которой мы часто достаточно говорим с детьми. Когда мы говорим о будущем, и о будущем в том числе, когда нас не будет, в частности меня, в определенном возрасте детей интересует тема смерти, они спрашивают, что я об этом думаю. Я говорю: «Знаете... Да, меня не будет. Но лучшее, что я могу оставить после себя, – это вы». Поэтому, когда нас не будет, всем будет все равно, ответили мы на телефон прямо сейчас или нет. А вот, может, этот мультик, который мы посмотрели со своим ребенком, он будет вспоминать, пересказывать своим детям, нашим внукам, и для него это будет действительно важно. Поэтому просто расставьте приоритеты.

— Спасибо, Ларочка, огромное. Можно говорить бесконечно. Надеюсь, что мы не закончим на этом, потому что огромное количество тем, которые возникают, и их просто невозможно все проговорить, очень важных.

— Спасибо, что позвала.

— Будем видеться, будем разговаривать. Я думаю, что всем это будет интересно, и узнаем много того, что мы уже знали, но когда ты проговариваешь, оно по-другому начинает звучать, и ты начинаешь по-другому это понимать. В этом и есть, мне кажется, азы психологии, да?

— Да, безусловно.

— Спасибо огромное.

— Спасибо.

— Это был подкаст «Сядь нормально». Сегодня мы пытались обсудить с Ларисой Сурковой, психологом, матерью семерых детей, как воспитать гармоничную личность.