Десять лет сексуального рабства — кошмар за дверью коммунальной квартиры в Москве
Следователи выясняют обстоятельства дела, которое получит огромный резонанс, если информация подтвердится. Там упомянуты похищение, сексуальное рабство, десятилетнее заточение и поиски, которые продолжались много лет.
Его не могли найти долгих 10 лет. Русоволосый мальчик с серыми глазами ушел из дома и не вернулся. Тогда ему было девять лет. Сегодня Андрею 19. Его нашли, как уверяют следователи, случайно. Патрульные обратили внимание на улице на двух мужчин, один из которых был странного вида: длинные нестриженые волосы, неопрятная одежда. Документов при себе нет.
Когда полицейские спросили фамилию юноши и проверили по базе, ужаснулись. Андрей Приймак числится как пропавший в 2007-м. Уже в отделении он рассказал свою историю. Сбежал из дома — не сошелся характером с маминым сожителем, у продуктового магазина встретил мужчину, подружились. 30-летний Эдуард Никитин стал помогать и однажды предложил переехать к нему. Мальчик согласился.
«На протяжении длительного времени обвиняемый не выпускал ребенка из комнаты, скрывая его от окружающих. Как полагает следствие, воспользовавшись беспомощным состоянием мальчика, мужчина совершал в отношении последнего насильственные действия сексуального характера. В ходе допроса обвиняемый признал вину и дал показания по обстоятельствам преступлений», — сообщила старший помощник руководителя Главного следственного управления СК РФ по Москве Юлия Иванова.
10 лет мальчик жил на втором этаже дома, в коммунальной квартире. В соседней комнате — мать подозреваемого, в третьей — гастарбайтеры. По словам следователей, женщина уверяет: была не в курсе происходящего и думала, что сын просто дружил с ребенком. Остальные соседи, в том числе и по дому, убеждают, что мальчика вообще никогда не видели, да и сам Никитин был необщительный.
Примечательно, что квартира, в которой удерживали мальчика, находится в здании прямо напротив того дома, из которого он сбежал. Правда, мать Приймака по этому адресу больше не живет, и сейчас ее разыскивает следствие.
Пострадавший передан в органы опеки. Он не умеет ни читать, ни писать — никогда не ходил в школу. И, по словам следователей, не понимает, что его отношения с Никитиным не были естественными, юноша просто не знает, что такое нормальная жизнь.
По словам экспертов, педофилы — часто тонкие психологи. Ребенок из неблагополучной семьи, такой, как Приймак, — идеальная жертва. Доверие таких гораздо проще завоевать. А судя по тому, что, как говорят следователи, юноша не собирался сбегать, налицо стокгольмский синдром, когда заложники начинают симпатизировать своим захватчикам и даже отождествлять себя с ними.
На вопрос, почему же мальчик не сбежал, отвечает завуч отделения клинической психологии Первого МГМУ им. И.М. Сеченова Александр Сухотин: «Видимо, допускал, что для него находиться в этих условиях лучше, чем сбежать и постучать о помощи. Возможно, он не видел лучшей жизни, чем та ситуация, в которой он оказался».
В отношении Эдуарда Никитина — сейчас мужчина безработный, живет на пенсию матери — возбуждено уголовное дело. Он подозревается в совершении насильственных действий сексуального характера с использованием беспомощного состояния несовершеннолетнего.
Примечательно, что он уже был судим за похожее преступление. В начале 2000-х отсидел год и шесть месяцев за развратные действия без применения насилия в отношении несовершеннолетнего.
По мнению правозащитников, законодательство в этой области необходимо ужесточить — как минимум осуществлять надзор за теми, кто выходит на свободу после таких тяжких преступлений.
«По нашей Конституции предусмотрено, что если человек судом был признан виновным и отбыл наказание, исчерпал свою вину перед обществом, никто не имеет право его преследовать, контролировать», — говорит Елена Ковалева (Мониторинговый центр по выявлению опасного и запрещенного законодательством контента).
И предполагаемому подозреваемому Никитину, и пострадавшему Приймаку предстоит пройти судебно-психиатрическую экспертизу. Пока в этой истории вопросов больше, чем ответов. И главный — как жившие рядом взрослые люди могли не замечать всего происходящего.