На московской сцене совместили индийский эпос и магию японского театра
На сцене Чеховского фестиваля представили, пожалуй, самый экзотический спектакль программы. Японские актёры разыгрывают главы из древнеиндийского эпоса. Западная публика уже аплодировала артистам на фестивале в Авиньоне, теперь это живописное представление, которое объединило самые разные традиции японского театра, увидели в Москве.
Будто ожившие фигурки оригами, хрупкие и воздушные — они поражают изяществом каждой складки наряда и пластикой движений. Кажется, на сцене не играют — колдуют. Плетут паутину загадок из мудрости древнеиндийского эпоса, восточной философии и почти шекспировского драматизма. Стежок за стежком, так и рождается магия японского театра.
"В основе нашей постановки — памятник литературы, произведение "Махабхарата", вернее небольшой его эпизод - "Налачаритам". В оригинале события разворачиваются в Древней Индии, у нас — в Японии. Какой жанр этой постановки? Я бы назвал его праздник, просто праздник", - сказал режиссер Центра сценических искусств Сидзуока (Япония) Сатоси Мияги.
Спектакль, как калейдоскоп стилей и традиций. От японского театра но, который зародился еще в 14 веке, — невероятные маски, зловещие и лукавые. От легендарного кабуки — пение и зажигательные танцы. А от почти неизвестного у нас театра камишибай — очаровательные бумажные верблюды и быки. Все два часа на сцене — как путешествие в другую театральную галактику.
"Мы, конечно, уважаем и знаем систему Станиславского, но сами играем совсем по-другому. Зритель должен понимать, что мой герой радуется или печалится, но моя задача как актера — не испытывать эти эмоции, быть более отстраненным внутри, и это помогает сосредоточиться на образе", - рассказывает актер Коучи Охтака.
Образы, сотканные из деталей. За каждым миллиметром наряда — дни работы. Чтобы складки костюмов были как из бумаги, художники комбинируют до четырех видов ткани. Такая коллекция — хоть сразу на мировые подиумы. Каждая маска тоже — произведение искусства. Сделаны вручную из ткани и папье-маше. Самые сложные - будто из сотни белоснежных лепестков. Но внешнее совершенство лишь одна из граней японского театра.
Цельный образ спектакля только с музыкой. Оркестр - как полноценный участник представления. Чтобы играть на нотах души, инструменты со всего света. Есть даже африканские.
"Мы создаем мелодию разных культур, и, знаете, от этого появляется легкость, ритм и энергия — это очень важно", - говорит музыкант Хироко Танакава.
Важно движения довести до автоматизма, - подтвердит гример в каждом японском театре. Прикоснуться к искусству могут лишь те, кто учился не меньше шести лет.
"Те, кто учился плохо, в театре не работает. Мы, как скульпторы, часто делаем новое лицо актерам — это колоссальный труд. Сейчас, правда, я делаю не самый сложный грим - немного белил, румяна — все традиционно, но лицо не спрятано". – говорит гример Тараути Аяко.
Никаких трудностей перевода. В тонкостях любовной истории принцессы Дамаянти и короля Нала разобраться помогут субтитры, а ироничный тон повествования, "уколы" человеческим порокам, понять получится без труда. Впрочем, чтобы донести свои мысли до зрителя, некоторым актерам даже пришлось брать уроки русского.
После двух часов волшебства — овации и крики "браво". В ответ на них — выступление на бис. Как знак — у этой японкой театральной сказки обязательно будет продолжение.