Со дня авиакатастрофы под Смоленском прошел год
Сегодня исполнился ровно год с того дня как заходя на посадку над Смоленском потерпел катастрофу самолет президента Польши Леха Качиньского. Все 96 пассажиров самолета погибли. При активном участии России удалось поминутно восстановить всю хронику трагедии, из расшифровки черных ящиков стало ясно, что роковую ошибку совершил экипаж самолета, принявший не без давления со стороны польских политиков решение о посадке в тумане. Однако в Польше по-прежнему немало тех, кто испытывает вековое недоверие к России и ко всему что связано с трагедией под Смоленском, это такая важная часть польской политики.
Пани Магдалена Мерта каждый день садится в свой старенький "Фольксваген" и едет дорогой, которую она хорошо знает: сначала пригород Варшавы, потом будет картофельное поле, за ним маленькое кладбище. Год назад пани Мерта отказалась хоронить своего мужа в самом известном пантеоне Польши. И решила, что он должен быть ближе к дому.
Он погиб 10 апреля прошлого года в авиакатастрофе, которую назвали самой большое трагедией в послевоенной истории Польши. Ту-154 разбился при заходе на посадку в Смоленске. На борту самолета находилась польская делегация во главе с президентом Лехом Качиньским и его супругой Марией.
Вдова Томаша Мерты Магдалена Мерта говорит, что теперь не носит других вещей, кроме черных. "Может когда-то я смогу, но сейчас я не принимаю ничего другого", - говорит она.
Прошел ровно год. Но вещи погибшего мужа до сих пор на своих местах. Вдова не стала ничего убирать. Как будто Томаш все еще здесь живет, просто вышел на минуту. В этом доме много странного. Так сейчас во всей Польше. Пустует не только кабинет бывшего замминистра культуры, но и кабинет Президента.
Президентский дворец в центре Варшавы. Лех Качиньский здесь не только работал, но и жил. Через 3 месяца после катастрофы Польша выбрала нового президента. Но Бронислав Коморовский отказался сюда переезжать. Оно вроде бы понятно - не ловко занимать комнаты погибшей президентской четы. Но дело не только в этом: Коморовского смущают скорее не мертвые, а живые.
Батальные сцены разыгрывались под окнами президентского дворца, несмотря на всенародный траур. Одни хотели, чтобы крест, символ катастрофы в Смоленске, остался. Другие говорили, что ему место в костеле.
"Манифестации, которые происходят возле президентского дворца, не имеют ничего общего ни с костелом, ни с крестом, а только с политикой, - говорит вдовец Иоланты Шиманек-Дереш Павел Дереш, депутат польского сейма с 2007 по 2010 гг. - Сторонники креста говорят о покушении, которое было результатом заговора премьеров Польши и России - Туска и Путина. Это абсурдная теория, которую недавно, к счастью, опровергла польская прокуратура".
Полководцем этой "крестовой войны" с самого начала был Ярослав Качиньский. Но большинство поляков на прошедших выборах ему не удалось убедить.
10 часов 41 минута по московскому времени, ровно год назад в этот момент прервалась запись черных ящиков самолета Леха Качиньского.
Минута молчания в Смоленске. Катастрофа польского самолета год назад вызвала огромную волну солидарности россиян с польским народом. Несмотря на политические разногласия и исторические споры, Россия и Польша вместе скорбели о погибших. В это воскресенье у польского посольства в Москве - снова свежие цветы. Один из букетов принесла супруга Президента Светлана Медведева.
Прошел год, но ни российская, ни польская прокуратура еще не готовы закрыть дело. На этой неделе они в очередной раз обменялись обвинениями: документы по делу о катастрофе доходят с опозданием. В докладе МАК причиной названа - ошибка пилотов. В таких погодных условиях даже не стоило пробовать заход на посадку. Но в Польше эти выводы не приняли. Комиссия во главе с министром МВД Ежи Миллером ведет свое расследование.
Журналист газеты "Речьпостолита" Павел Решка уверен, что польский доклад окажется жестче российского, там будет о плохой подготовке визита, системных нарушениях в польском элитном авиаполку, о работе диспетчеров.
Катастрофа в Смоленске поделила польское общество. Родственники жертв не стали исключением. Магда Мерта, например, не верит в несчастный случай. Другая вдова - Малгожара Шмайдиньска, наоборот, устала от поиска виновных.
Ее муж Ежи Шмайдзиньски был вице-спикером сейма, а главное - сильным кандидатом в Президенты. О Малгожате уже даже говорили, как о потенциальной первой леди. Телеведущая Иоанна Рацевич в марте прошлого года приехала к ней делать программу о "жене будущего президента". Они сразу друг другу понравились и подружились.
Иоанна Рацевич была женой начальника президентской охраны. Ее телепроект о счастливых первых леди так и не вышел в эфир. Зато спустя год появилась книга. "12 разговоров о любви" - о вдовах, как они прожили этот год. Пани Шмайдзиньска стала депутатом городского Совета Варшавы. Магда Мерта издала двухтомник сочинений своего мужа. Вдова главы диппротокола Мариуша Казаны, Барбара, открыла фонд имени мужа, который поддерживает искусство. Сама телеведущая посвятила эту книгу своему Павлу, но о себе не стала писать.
"Не могу ответить, как я прожила этот год, потому что у меня нет ощущения, что прошел год, как будто 10 апреля 10 года было вчера", - говорит она.