В Шотландии открыли памятник подводникам, воевавшим во Второй мировой
В Шотландии в порту Данди открыт памятник подводникам, погибшим в годы Второй мировой войны. На плитах мемориала сотни фамилий, и среди них экипаж легендарного советского капитана Фисановича.
Долгие годы наших моряков считали пропавшими без вести. Обстоятельства их гибели рассекретили только через десятки лет после Победы.
Репортаж Ирады Зейналовой
Британцы, норвежцы, американцы, русские, французы – все, кто отсюда выходил в море, все, чьи подводные лодки не вернулись с рейда – 6 субмарин, 296 подводников – фронтовики надели ордена. Многим уже за 90, но всю церемонию решили отстоять на ногах. За тех, кто в море.
Лестер Смит: "Мы уходили отсюда сопровождать северные конвои, которые везли продукты и оружие в Мурманск, атаковали немецкие лодки. У тех, кто не вернулся, нет могил".
Олле Янсен: "Я помню русских - их капитан всегда махал рукой. Наши, норвежские, казармы были рядом. Мы, привыкшие ко всему, плакали, когда узнали о том, что произошло с вашей лодкой".
Капитан Фисанович. Рядом с его именем на мемориальной плите маленькая звездочка – Герой Советского Союза в 28. Его называли заговоренным: он первым доказал, что лодки класса "малютка" могут прорываться в немецкие порты и взрывать большие корабли, он первым провел 66 дней в подводном рейде, став грозой фашистских линкоров в Северном море, о нем Каверин писал в "Двух капитанах" - "известный подводник Ф.". Открытки с его фото печатали на всю страну. Ему Рузвельт вручал Морской крест – Высшую американскую награду моряка за отвагу. Друг Константина Симонова и Ильи Эренбурга, Фисанович писал: "Коллега-поэт таранит немцев со всей поэтической безжалостностью". По Солженицыну, у Фисановича было два вида оружия: стихи и торпеды.
Лодка Фисановича вышла из Дока Королевы Виктории курсом на Полярное. Москва очень надеялась, что ему вновь удастся невозможное - довести субмарину под немецким огнем до Мурманска. Перед отходом на рейд он отправил семье последнее письмо, в нем единственное четверостишие: "Любимые, встречайте нас цветами. И хоть вы нам на свете всех милей, нет почвы тверже под ногами, чем палубы подводных кораблей".
Он должен был привезти в Мурманск трофейную субмарину "В-1". Экипаж в 50 человек. 100 миль от берега. Атака с воздуха. Он выбрал то, что всегда выбирают подводники. Погружение. Историк Эндрю Джеффри провел 9 лет в архивах, чтобы доказать, что капитан Фисанович не пропал без вести.
Эндрю Джеффри, историк: "Фисанович погиб так, как может погибнуть только поэт - от рук своих. Британский бомбардировщик ошибся с целью. То, что случилось, решили скрыть - дело было за полгода до Ялтинской конференции. Черчилль не смог бы посмотреть в глаза Сталину - мы убили ваших моряков".
Попросить прощения. Дерек с трудом подходит к мемориалу. Он был с другой стороны. Сегодня, говорит, что уже может посмотреть в глаза тем, с кем воевал.
Дерек Кимх: "Я для них тоже подводник. Я пережил то же, что и они. Теперь мой долг хранить память о тех, кто не вернулся, может быть, и по моей вине. От подводников ведь остается только память".
Герцога Глостерширского ветераны приветствуют стоя. Он объясняет: "Я родился в 1944 году, это я должен салютовать вам. Фронтовые 100 грамм за тех, кто в море".
Роза Скуид, вдова подводника: "Мы вдовы тех, чьи имена на этих камнях. Для нас это не братская могила. Мы все равно их ждем. Для нас они просто ушли в рейд. Мы их всех ждем домой".
Их ждут и помнят в порту приписки – шотландском Данди, откуда они вышли вместе, чтобы бороться с общим врагом. Подводники. Те, о ком остается лишь память. Цветы экипажу "В-1" и капитану Фисановичу – поэту, который ушел в море.