Предновогоднее интервью Президента РФ Владимира Путина

Корр.: Владимир Владимирович, год назад Вы поняли, что Вам, почти наверняка, придется управлять страной. Скажите, за то время, что прошло, вот за этот год, пришлось ли Вам расставаться с какими-то иллюзиями? Потому что, понятно, что у Вас было Ваше представление о том, какие Вы принимаете дела, какова ситуация в стране.
В.Путин: Помните, по-моему, Джавахарлал Неру как-то сказал, что у него столько проблем, сколько людей в стране. Поэтому вот какое-то похожее чувство здесь есть. Вы знаете, я никогда не забываю о том, что у нас при всех положительных тенденциях, которые мы сегодня наблюдаем, - они очевидны, они есть в экономике, в нашей жизни, это, правда, только тенденции, но, тем не менее, - все-таки, при всем при этом, я никогда не забываю о том, что огромное количество наших граждан живет очень тяжело, живет бедно. И вот это чувство меня никогда не покидает. Не могу сказать, что это всегда помогает при принятии каких-то прагматических, я бы сказал даже технократических решений в сфере экономики. Наверное, это не всегда самый лучший советчик. Но, в конечном итоге, мне кажется, что это чувство все-таки помогает делать эти решения более взвешенными.
Корр.: Владимир Владимирович, вы говорили, что для того, чтобы страна сохранилась как более или менее передовая экономическая держава, нужно 7-10 процентов роста в год. Вот по этому году у нас вроде выходит как бы 7%, да? Уже правительство обещает 4%, да? И рост съеживается, и как-то непонятно вообще - удалось что-то или нет? Нефть - цены падают, опять падаем, да? Что вообще происходит?
В.Путин: Ну, в целом, и вы это тоже знаете хорошо, у нас, как я уже упомянул об этом, положительные тенденции есть в экономике, они очевидны: 7%, может быть, даже 7 с небольшим, всё-таки будет рост экономики, ВВП. От 15%, от 10-15 и больше, до 30 процентов, рост промышленного производства в некоторых секторах. Пенсии у нас где-то на 30 процентов подросли.
Действительно, вы правы, особенно в последние месяц-полтора, особенно в последний месяц, некоторые тревожные тенденции наметились. Есть свидетельства о том, что рост несколько приостановился. У нас немножко увеличилась безработица. Нужно еще понять, связано это с проблемами, колебаниями временного характера - с концом года, с предпраздничной ситуацией, тоже возможны такие колебания, - или это связано с чем-то более глубинным.
Но в целом я бы все-таки отметил позитив. И главным образом он заключается в том, что нам удалось не проесть те самые нефтедоллары, о которых вы упомянули.
Но, скажем, если мы возьмем и посмотрим на плоскую шкалу подоходного налога, на 13 процентов, конечно, наверное, с социальной точки зрения это не очень справедливо. Как же так? И богатые, и низко обеспеченные слои населения все платят одинаковый подоходный налог. Но здесь мы руководствовались не соображениями социального характера, а экономической логикой, исходили из того, что нам нужно, в конце концов, предпринять действия не силового характера, а экономические действия, направленные на повышение доверия к государству, первое. И второе, на выведение из тени значительной части экономики страны. Мы очень рассчитываем на то, что это приведет к увеличению массы поступающих налогов в казну.
Были и другие решения, не менее осмысленные, и, на мой взгляд, верные. Всё это определенные социальные ожидания позитивного характера все-таки в обществе породили. И, на мой взгляд, это самое главное.
Корр.: Есть ли какая-нибудь концепция государственного регулирования. Что надо, что государство должно регулировать? Что оно регулировать не должно, вот?
В.Путин: Я бы хотел еще раз прояснить свою собственную позицию. Я полагаю, что вот эта другая часть, основополагающая, что ли, в экономической политике, конечно же, должна заключаться в том, что мы максимальным образом должны обеспечить экономическую свободу граждан и юридических лиц. При этом под регулирующей ролью государства, конечно же, должны понимать способность государства обеспечить те правила и условия, которые оно само вырабатывает.

Корр: В связи с этим много говорили об олигархах, да? Значит, их вроде бы собирались встраивать куда-то. Вот вопрос, кто такие олигархи? Есть ли они, сохранились ли они, вот? И кто такие неолигархи?
В.Путин: У нас в стране под олигархами понимали представителей крупного бизнеса, которые из тени, за спиной общества стараются влиять на принятие политических решений. Вот такой группы людей быть не должно. Но представители крупного бизнеса, российского капитала не только имеют право на существование, они вправе рассчитывать на поддержку государства. Вот те, которые влияют из тени, - я таких уже вокруг себя не наблюдаю, и думаю, что это тоже плюс.
Корр: Можно вопрос в этой связи? Все-таки многие утверждают, что, безусловно, в России складывается все более и более мощная рыночная экономика. Но только основными игроками на этом рынке будут, главным образом, государственные предприятия. Госкапиталист - в таком, в жестком виде.
В.Путин: Я сказал, что государство должно обеспечить максимальную экономическую свободу для граждан и юридических лиц. Вот это ответ на ваш вопрос. А само государство должно только вырабатывать нужные правила и обеспечивать их исполнение. Далеко не всегда государство является собственником эффективным. Мы это уже неоднократно проходили и знаем это хорошо.

Корр: Когда вы стали Президентом, очень высока была ставка ожидания, казалось, что очень быстро наступят такие существенные перемены к лучшему. Но при этом говорили, что премьер-министр Касьянов - это технический премьер, какое-то время спустя произойдет смена кабинета министров.
В.Путин: Во-первых, я никогда не говорил о том, что Михаил Михайлович Касьянов - технический премьер. Я нисколько не сомневаясь в том, что правительство и председатель правительства со своими обязанностями справляются. Справляются удовлетворительно. Можно ли считать, что всё в этой структуре функционирует идеально? Нет, так считать нельзя. Правительство стало работать, на мой взгляд, на сегодняшний день достаточно эффективно.
Вместе с тем это не значит, что там нечего менять и не нужно думать о совершенствовании этого механизма. Поэтому мы с Касьяновым обсуждали эту тему, и я попросил его подумать над тем, как сделать работу правительства более эффективной. Он тоже согласен со мной в том, что есть над чем в этом смысле поразмышлять, и готов сделать определенные предложения в этой сфере. Но это не связано ни с отставкой правительства, ни с какими увольнениями очередными и так далее. Я полагаю, что политическая стабильность многого стоит.

Корр: Министры силового блока и команда в более широком смысле, правительство и администрация президента, Вас всё устраивает, что там происходит?
В.Путин: Если человека всё устраивает, то он - полный идиот, понимаете? Здорового человека в нормальной памяти и нормальном состоянии не может всегда всё устраивать. Конечно, многие вещи мне кажутся несовершенными. Я полагаю, что нам многое нужно будет делать для того, чтобы все, весь этот властный блок работал более эффективно, повторяю. И мы будем это делать без революции, в том числе, и без кадровых революций.
Корр: К вопросу как раз о команде, о потрясениях и о правительстве. В последние дни, до скандальных нот дискуссия о том, как нам организовать РАО ЕЭС России, - в том числе, на заседании правительство это обсуждалось. И после его заседания Анатолий Борисович Чубайс и Андрей Николаевич Илларионов друг друга обвиняли, ну, разве что, не в прямой лжи. Все-таки, Вы лично стоите за реформу РАО ЕЭС в России по Чубайсу или по какому-то другому плану? Потому что каждый, ссылаясь на Вас, говорит прямо противоположное.
В.Путин: Я вижу здесь несколько положительных элементов. Ну, во-первых, если ссылаются на меня, то значит, слово президента что-то значит. Это уже плюс. Этот вопрос давно созрел. Проблема только в том, как это делать, по какому пути пойти. И если Вы меня спросили, нужно ли это делать по Чубайсу, я Вам могу сказать - нет, делать нужно по уму.
- Болезненное для Анатолия Борисовича заявление.
- Ничего болезненного здесь нет. Я к Анатолию Борисовичу отношусь с огромным уважением. Но он - руководитель компании. Мировая практика показывает, что структура сама себя изменяет и реструктуризирует не всегда плохо, но всегда при учете своих собственных интересов. Интересов компании, конечно, я имею в виду. А правительство должно принять решение в интересах всего государства.
Корр.: Но многие тут ждут и чисто бюрократический выход из этой такой скандальной ситуации. Два высокопоставленных человека говорят прямо противоположное, обвиняя друг друга во лжи.
В.Путин: Я не вижу здесь какой-то катастрофы и не считаю, что здесь нужно что-то драматизировать. Пусть борются, пусть защищают свою точку зрения, свою позицию.
Корр.: То есть, можно сказать, что и тому, и другому Вы по-прежнему доверяете как специалистам в сфере их компетенции?
В.Путин: Я доверяю и тому, и другому.

Корр.: Вы произнесли слова в свое время о диктатуре закона. И складывается такое впечатление, что вот очень многие в правоохранительных органах на местах, слишком многие, восприняли это как свою собственную диктатуру. И в рамках как бы наведения порядка осуществляется, такой тотальный прессинг, рэкет по сути, против мелкого и среднего бизнеса.
В.Путин: Я согласен с Вами. Я абсолютно согласен. Действительно, мелкий и средний бизнес задыхается под бюрократическим прессом, под налоговым прессом. И очень многое нужно сделать для разбюрокрачивания ситуации, для того чтобы он задышал и стал действительно, как это происходит во многих странах мира, основой экономики.
В этой сфере тоже планируются ряд осознанных действий, связанных и с так называемыми "контрольными проверками" и т.д. Есть проект закона по организации этой контрольной деятельности. Повторяю, очень многие нужно будет сделать в сфере налогообложения.

Корр.: Прошедший год - это очень большая политическая реформа, со времен 93-го года фактически таких политических изменений не было. Одни видят в этом тенденцию позитивную, демократизацию, хоть и в рамках такого более целеустремленного государства, а другие негативную усиление элементов авторитаризма.
В.Путин: Вы имеете в виду, что сделано, и как я оцениваю изменения во внутриполитической сфере, да?
На самом деле что произошло? Что федеральные функции были провозглашены на территориях, но реально федеральными органами власти и управления из Москвы не исполнялись. А чтобы они не были брошенными, региональные лидеры сделали единственно правильное действие, приняли единственно правильное решение - они подняли эти функции федеральной власти и стали сами их использовать. И обвинять их в этом никто не имеет права.
Так вот, когда мы думали о том, с чего нужно начать в сфере экономики, мы пришли к выводу, что невозможно вообще ничего сделать, не имея в руках эффективных инструментов проведения этой политики. Когда нет единого правового и экономического пространства в стране. И решили, что начать нужно именно с этого.
Теперь то, что касается представителей президента в округах. С самого начала говорил об этом и могу повторить еще раз. Представители президента в округах не должны влезать в сферу компетенции местных руководителей. Мы постепенно уходим от децентрализованного государства. Но мы ни в коем случае не должны вернуться к суперцентрализации по советскому образцу. Это было бы другой ошибкой. Мы обязательно должны поддерживать авторитет, властные полномочия и оставлять нужные возможности региональным лидерам для решения тех крупномасштабных вопросов, которые есть на территориях.
Но самое главное даже не это. Самое главное в том, что для того, чтобы у нас вся машина функционировала более или менее без сбоев, нужно подумать над совершенствованием другой важной составляющей - местного самоуправления.
Я когда был в гостях у Солженицына, мы много говорили на эту тему. И должен сказать, что у него есть вещи, на которые не только можно, но и нужно обратить внимание. Нужно, чтобы местное самоуправление было ближе к народу, во-первых. Чтобы люди, которые избирают местных руководителей, могли бы потребовать, реально потребовать от них исполнения их обязанностей и обязательств. А не так, как это происходило сейчас в некоторых районах Дальнего Востока.

Корр.: Но я хотел бы все-таки ваш ответ услышать на такой конкретный вопрос. Вот, если эта развилка: демократия и авторитаризм.
В.Путин: Авторитаризм - это пренебрежение Законом. А демократия - это исполнение Закона. Потому что в Законе выражается воля населения страны, которую материализуют избранники народа - депутаты Государственной Думы и Совета Федерации. Вот исполняем Закон, который принят легитимным органом власти, - у нас всё в порядке с демократией.
Корр.: Вот от лица обывателя спрошу.
В.Путин: Ну, Вы на обывателя не очень похожи.
Корр.: Тем не менее, тем не менее. Вот смотрит человек и говорит: вот еще полпреды, а вот еще один орган - Госсовет, там сидят люди, это еще один зал для заседаний, там о чем-то говорят, а потом они выходят из этого зала заседаний и говорят: Президент прав. И вот это общее ощущение от того нового, что внесено вот в федеральную реформу.
В.Путин: Вы знаете, многое зависит от того, как подается материал. Что нам было до сих пор известно? Разве кто-нибудь и знал и отдавал себе отчет в том, что федеральные органы власти и управления: суд, прокуратура и прочие, и прочие, в значительной части случаев содержались за счет местных бюджетов, что государство никогда не выделяло средств на ремонт, часто не платило заработную плату. Это всё делали местные руководители. Об этом никогда никто не думал, в голову не приходило.
А если мы полагали, что с приходом каких-то представителей президента они сразу, значит, возьмут на себя все властные полномочия в регионах и быстро решат все проблемы, а этого не происходит, то это неверно сформированные ожидания. Это наша ошибка. Это мы должны были своевременно более внятно и точно объяснить, что делается и для каких целей.
Корр.: Хорошо. А Госсовет, какая реальная польза от этого органа власти? Он совещательный, как я понимаю. Но при этом многие члены Госсовета хотят расширения своих полномочий, каких-то конституционных полномочий.
В.Путин: Это неплохо, у нас каждый чего-то хочет. Вот понимаете, когда у нас все перестанет всего хотеть, это будет беда. А что касается Государственного совета, то могу сказать, на сегодняшний день это совещательный орган действительно. Для меня это важный орган, потому что я таким образом имею возможность регулярных встреч, контактов, общения с руководителями региональных структур власти. Думаю, что вот такой прямой контакт очень полезен. Кроме того, это такой орган, через который можно было бы обкатывать...