В Ленинградской области у бывших пациентов психоневрологического интерната появился свой дом
Из дома инвалидов в семью. Детская мечта осуществилась для взрослых пациентов психоневрологического интерната в Ленинградской области. Теперь папой они называют священника, который забрал их к себе, в так называемый дом сопровождаемого проживания. И таких историй в России все больше.
Каждый день они начинают с улыбки, притом что распорядок у них строгий: до завтрака молитва, уборка, летучка — решают, каким будет меню.
Дежурные варят кашу, накрывают на стол, убирают посуду. График исполняется без исключений. Юля, например, даже ходит в магазин, сама, на инвалидной коляске.
«В интернате за нас все делали: готовили, мыли, стирали, убирали. Неправильно», — говорит житель дома сопровождаемого проживания Юля.
Еще пару лет назад они и шнурки завязывать не умели. А сегодня Сергей читает книги и пишет письма своему кумиру Арнольду Шварценеггеру, Люба печет ароматные блины, а Саша – самый молчаливый – складывает в уме семизначные цифры и помнит до копейки, сколько потратили денег за все два года. А ведь их считали безнадежными. Судьба таких людей однозначна: после детского дома – психоневрологический интернат. Десятки беспомощных парней и девушек в одном помещении, таблетка на ночь, и точка.
«Почему люди должны жить в гетто? Почему они не могут жить среди людей? В допетровскую эпоху люди жили маленькими общинами по деревням, при дворянских семьях, при приходах, монастырях», — говорит президент благотворительной организации «Перспективы» Мария Островская.
Дом сопровождаемого проживания — самая современная альтернатива интернату. Его построили совместно с благотворительной организацией «Перспективы». По сути, это семья, в которой есть отец, Борис. Он и по статусу священник — батюшка, и называют его все папой. Хотя у них с матушкой своих трое детей.
А началось все с аварии. Отца Бориса сбила машина, жить оставалось два часа. Врачи тоже хотели отказаться – мол, если и выживет, будет неразумным обездвиженным существом. А будущий священник лежал, все слышал, понимал и молился.
«Радовался жизни прямо как ребенок, радовался, что я живой. Ничего не болело, все было хорошо. Но я тяготился этой больницей, мне хотелось выписаться домой, на свободу. Но я тогда еще не знал, что такие люди навсегда остаются в больнице», — говорит Борис Ершов.
Когда встал на ноги, пошел в интернат, просто чтобы увидеть, где мог оказаться. Стал опекать соседа-инвалида, потом пригласил пожить еще одного, еще. Кстати, не все оставались. Кому-то интернат, где за тебя все делают, нравится больше. Но самые смелые хотят быть самостоятельными во всем.
На другом конце области еще один священник, отец Феодосий, опекает детей от семи до 18 лет. Ходил по детским домам проповедовать, а в результате усыновил девятерых, у которых был диагноз «Отклонение в развитии» VIII вида, то есть запредельное. Аню, например, даже показывать боялись: кусалась, плевалась, рвала воспитателям волосы.
«Сейчас у нас, говорит, всех детей стараются в семьи распределить, а нам привезли такую девочку, которую никто никогда не заберет. Вот слово в слово — "которую никто никогда не заберет". Это и было поворотный момент для нашего мировоззрения. Я подумал, какой приговор вынесли», — рассказывает священник Феодосий Амбарцумов.
Теперь Анюта пишет для новых храмов епархии иконы. Ее брат Артем осваивает пианино, а Инна догоняет здоровых сверстников по истории, математике и русскому языку. Усыновить всех, конечно, невозможно. Но нашлись единомышленники, спонсоры. Сейчас в центре уже 17 усыновленных детей с инвалидностью. А рядом почти готовы еще два больших деревянных дома, куда придут 11 новых семей, взявших под опеку детей-сирот. Среди усыновителей — артисты и рабочие, военные и художники, бизнесмены и даже пенсионеры.
«У меня было бы много сотрудников, каких-то корпоративных мероприятий. Но разве это сопоставимо с радостью ребенка, который из детдома пришел в семью?! Нельзя жить, когда нет близких людей, когда нет любви вокруг тебя», — сказала бывший главный бухгалтер крупной компании, приемная мама пятерых детей Ирина Мингалимова.
Сегодня Русская православная церковь курирует в стране более четырех сотен проектов помощи людям с инвалидностью. Хотя многие государственные интернаты в отличном состоянии, в них работают великолепные специалисты. Но Бог детских домов не создавал, говорит отец Феодосий. Лишать любви нельзя никого, уверен отец Борис. Так что священники и дальше будут искать спонсоров, волонтеров, становиться опекунами и усыновителями.