Документальные фильмы12+

Пожар, болезнь, авария. И самое страшное, что подмоги ждать неоткуда. Чтобы выжить на орбите, космонавтам приходится самим быть и пожарными, и ремонтниками, и даже врачами. «Спасение утопающих дело рук самих утопающих». Это как раз про спасение космонавтов на орбите.

Виталий Жолобов. Мигрень спустила с небес на землю

Полет на станцию «Салют-5» в 1976 году был запланирован в рамках военной программы. Экипаж — командир Борис Волынов и бортинженер Виталий Жолобов. Старт и стыковка с орбитальной станцией прошли штатно. На 42-е сутки полета, во время обычной работы, неожиданно взвыла сирена. В ту же секунду связь прервалась, и полностью вырубилось электричество — воцарилась кромешная тьма. На орбитальной станции отсутствие тока — это смертный приговор. Перестают работать системы жизнеобеспечения. Волынов и Жолобов понимали: если за 2 часа не запитать станцию, им грозит мучительная смерть. Для Бориса Волынова это был второй полет в космос, ему уже приходилось сталкиваться с внештатными ситуациями. Голова осталась холодной и он начал методично искать выход из ситуации. Бежать некуда, единственная возможность спастись — запустить солнечные батареи. То есть повернуть станцию нужной стороной к солнцу. Но как это сделать? Есть остатки топлива в двигателях корабля, на котором они прилетели. Но где солнце? Волынов остался у центрального пульта, Жолобова он отправил в спускаемый аппарат «Союза», Там был единственный иллюминатор с большим углом обзора. «Выглядывая в окошко» бортинженер корректировал действия командира, который вручную, без всяких компьютерных расчетов, на остатках топлива в «Союзе» разворачивал многотонную «связку» станция-корабль. Через час космонавты почувствовали дефицит кислорода, Через полтора стало по настоящему тяжело дышать… Станция ожила через час и сорок семь минут.

На Земле после такого кому-то надо проспать сутки, кому-то пойти к психотерапевту. Экипаж станции, пережив острый стресс, должен и дальше жить на орбите, ожидая в любую секунду повторения аварии, и продолжать выполнять свою работу. У Виталия Жолобова начались сильные головные боли. Он отказывался есть, перестал разговаривать. В ЦУПе было принято небывалое решение — миссию прервать, космонавтов вернуть на землю. Такое случилось впервые в истории космонавтики. 24 августа 1976 года экипаж совершил благополучную посадку. Виталий Жолобов еще пять лет проработал в Центре подготовки космонавтов, как инструктор. В космос больше не летал.

Как бы хорошо не обследовали космонавтов на земле, в космосе болезни обостряются непредсказуемо. Три года назад на МКС внезапно стало плохо американке Серене Ауньон-Чэнселлор: тромб. Это опасно и на Земле. В NASA после нескольких консилиумов решили полет не прерывать, а лечить Серину прямо там — на станции. Благо в аптечке были кроверазжижающие препараты.

Практически все внештатные медицинские ситуации сейчас «просчитаны». Думать о них начинают еще задолго до полета. Как только становится известен состав экипажа, к нему прикрепляется «полетный врач», который ведет космонавтов от начала подготовки к полету, до приземления. Во время пребывания на МКС каждый космонавт раз в неделю проводит приватную беседу с врачом. На орбитальной станции есть довольно много медицинского оборудования и внушительная аптечка. Специально для Первого канала космонавты, которые сейчас находятся на МКС, Олег Новицкий, и Петр Дубров показали нам орбитальную аптечку. Сама укладка лекарств продумана так, чтобы не тратить ни секунды лишней, если придется оттуда что-то взять.

Каждый член экипажа умеет пользоваться медицинским оборудованием. Этому космонавтов обучают еще на земле, задолго до полета. Николай Чуб, который входит в составе основного экипажа, который отправится на МКС в 2023 году, продемонстрировал нам — чему обучают космонавтов в рамках предполетной подготовки. Дефибриллятором и трахеостомической трубкой еще ни разу не пользовались. А вот зашивать раны на орбите приходилось.

Талгат Мусабаев. Космический хирург

В 2001 году с космодрома Байконур стартовал «Союз» с первым в мире космическим туристом на борту. Состав экипажа — командир Талгат Мусабаев, бортинженер Юрий Батурин и «участник полета» Денис Тито. Именно так он фигурировал в официальных документах.

Проблемы начались практически сразу. Спустя несколько часов после старта Тито почувствовал себя плохо, его буквально выворачивало наизнанку. Конечно, он проходил предполетную подготовку. Но Тито готовился 8 месяцев. А у космонавтов обычно на это уходит 8 лет. Всю дорогу до станции, а это почти двое суток, Мусабаеву пришлось колоть Тито лекарства. Командир был привязан к «участнику полета». В буквальном смысле слова. Чтобы следить за его состоянием Мусабаев пристегнул Тито к себе ремнями. Так «в тесноте, да не в обиде» они долетели до станции. На МКС Тито адаптировался, и самочувствие его улучшилось. Мусабаев выдохнул…

И, как оказалось, зря. На пятые сутки полета Тито не справился с управлением… собственным телом и врезался головой в металлический выступ. Командиру нужно было действовать очень быстро — ведь о потере крови в невесомости никто ничего толком не знает. У первого космического туриста был шанс заодно оказаться и первым человеком, который умрет от потери крови в невесомости. Капитан схватил ближайшую медицинскую укладку с хирургическими принадлежностями, достал иглу и, зажав голову Тито между ног, начал его зашивать …

Остаток полета прошел штатно, ко всеобщему счастью, Но и тогда радоваться было рано… Перед посадкой датчики на теле космического туриста показали, что у него начинается сердечный приступ. По команде с Земли Мусабаев выдал Тито несколько таблеток. Командиру в том полете пришлось быть не только хирургом, но и кардиологом. Все с замиранием сердца ждали посадку, наготове была реанимация. Но на земле выяснилось, что Тито просто неправильно закрепил датчики.

Сергей Рязанский. Сам себе стоматолог

Космонавт Сергей Рязанский вместе с Олегом Котовым в 2013 году выносил Олимпийский факел в открытый космос. Эти кадры с улыбкой космонавта облетели весь мир. «За кадром» осталось то, что в этом полете у Рязанского начались проблемы с зубами. Выпала пломба. Сергей самостоятельно запломбировал зуб на орбите. Инструкции давали стоматологи с земли. Сергей Рязанский рассказал нам, как шел процесс.

Василий Циблиев, Александр Лазуткин. Некуда бежать

10 февраля 1997 года с Байконура стартовали российские космонавты Василий Циблиев, Александр Лазуткин, и немец Райнхольд Эвальд. Удачно состыковавшись со станцией, космонавты встретились с коллегами, которые летали на МИРе уже пол года — Валерием Корзуном, Александром Калери и американцем Джерри Линенджером. На пятый день полета все шестеро космонавтов собрались за одним столом. Тем более и повод был — на земле праздновали День защитника отечества. Модуль, в котором проходил праздничный ужин не предназначен для шести человек. Быстро стала ощущаться нехватка кислорода. Обычно в таких случаях «зажигают» кислородную шашку — стандартная процедура. «Зажигают» — это только так говорится, на самом в генераторе кислорода просто запускают химическую реакцию. После запуска «шашки» над установкой появилось пламя.

«Пожар» — не крикнул никто. Все понимали — кричать бесполезно. Спасать себя надо было самим. Космонавты молча бросились за огнетушителями. Через 15 минут огонь был погашен, а станция заполнилась сизым дымом. Даже на Земле большинство людей при пожаре погибает не от огня, а от отравления угарными газами. А тут пожар на космической станции и проветрить ее от «ядовитого» дыма нет никакой возможности. Воздуха в противогазах хватит на два часа. Командир экипажа Виталий Корзун скомандовал остальным наблюдать, и первым снял противогаз. Еще несколько дней экипаж ремонтировал поврежденную станцию «Мир». Участники той экспедиции и их близкие рассказали о том, что им пришлось пережить в космосе и на земле.