В Дебальцеве пытаются выжить, собирая из обломков жилища и отстаивая очереди за хлебом
Обманчивая тишина - из Донбасса на неделе приходили новости по большей части мирные: ремонтируют дороги, раздают гумпомощь, восстанавливают линии связи. Но уже к концу недели посыпалось: миссия ОБСЕ попала под танковый обстрел в донецком аэропорту, сегодня обстреляли шахту "Первомайская" под Луганском. И ополченцы заявили, что теперь сомневаются, отвел ли Киев тяжелые вооружения.
А ведь срок, обозначенный минскими договоренностями, истек в минувшую субботу. А в эту субботу, 14 марта, истекает срок принятия Верховной Радой Украины постановления об особом статусе Донбасса. И Рада уже должна определиться, какие районы войдут в эту особую зону. Но пока - тишина. И перемирие иначе как хрупким уже никто не называет. Как его удержать, обсуждали представители "нормандской четверки" и по телефону, и на встречах в Берлине, Нью-Йорке, Риге.
Но факт есть факт: украинские силовики и ополченцы продолжают друг другу не доверять и обмениваются постоянными обвинениями в нарушениях. Апеллируют при этом к миссии ОБСЕ - пусть рассудят, опубликуют доклад, что видели и кто прав.
В Дебальцево вернулись птицы. Грохот взрывов сменился стуком молотков. В частном секторе латают пробоины обломками собственных домов. Центр Дебальцева, по-прежнему, безжизненный. Тихо и пусто. Целые стёкла как белые пятна. Если окна затянуты плёнкой, значит, хозяева вернулись. Таких квартир совсем немного. Кто мог — уехал. Кому некуда — так и живут в подвалах. В ожидании.
Главный врач Дебальцевской больницы показывает тёплые палаты. Роскошь мирного времени. Больнице и детсадам город отдал все стройматериалы. Дали свет и отопление. Реанимация, хирургия, детское отделение. Это крыло уже отремонтировали. Как до войны.
"Работать на благо других — это ведь поднимает настроение. Я думаю, раны затянутся", - сказал главный врач Дебальцевской центральной городской больницы Валерий Луценко.
Здесь уже местами есть электричество. Уже заработала сотовая связь. Но ещё не убрали подбитую украинскую технику. На улице привычнее видеть человека не с телефоном, а с автоматом.
В Луганске всё меньше следов войны. Воронки засыпали, положили плитку. В киосках продают цветы. Можно сходить в кино или кафе. Хоть всей семьей. Если уже вернулись, поверив в мир. И если есть деньги. Ей 82. Когда дома совсем нечего есть, она выходит на улицу продать кофту, шарф. Покупают из жалости.
"Вот стою, продаю. Может, кто-то пятерочку даст, кто-то рубчик. Куплю хлебушка, куплю творожка. Раньше занимала. Сейчас уже и занимать не у кого", - рассказывает Валентина Федоровна.
Под честное слово. Никита — продавец маленького магазина в спальном районе. Каждый день его просят дать в долг. Хлеб, макароны, масло. Он даже не записывает. Может быть, когда-нибудь вернут.
"Жалко. Есть нечего ведь. Надо как-то помогать. На много не даю денег. Я же даю из своей зарплаты. По мелочи помогаем, чем можем", - сказал Никита.
Жизнь взаймы. Работы нет. Пенсионеры, инвалиды, молодые мамы надеялись хотя бы на пособия. Киев отказался платить по счетам. Предлог — не может контролировать процесс. Перед восьмым марта луганским бюджетниками зарплаты выплатили местный власти. 50 процентов. За октябрь. На большее нет средств.
Но будут ли продукты? И в Луганске, и в Донецке торговцы сворачивают бизнес. Нет новых поставок. Стрельба закончилась, блокада — нет.
Она ждёт мужа и сына. Поехали за продуктами для семейного магазина на территорию, где стоят киевские силовики. И словно в плену: обратно грузовик не пропустили. Держат на блокпосту пять суток.
Таможня не даёт добро. На границе с полуголодным Донбассом огромные колонны фур. Когда украинские силовики разрешат ехать, неизвестно.
"Это — один из видов неоглашенной экономической войны. Раз вы захотели без Украины, пожалуйста, живите без Украины. Они обозлят народ", - говорит водитель Игорь Сулейман.
Киев вынуждает бизнес отказаться от торговых связей с Донбассом. Чтобы проехать, предприниматели должны оформить пропуска. Причем не на границе. Нужно делать крюк, ехать в Краматорск, в штаб так называемой антитеррористической операции.
Сигнал горожанам — помощь пришла. На этой неделе МЧС России доставило в Донбасс две тысячи тонн продуктов. Половина груза — мука. Пенсионерам, малоимущим прежде всего не хватает хлеба. Особенно остро в Дебальцево, Чернухино. Но там развернули мобильные пекарни. Бесплатно, с доставкой на дом. Ополченцы привозят хлеб тем, у кого не осталось сил дойти до полевых кухонь с бесплатными обедами.
Ещё одна колонна МЧС пришла в Донецк экстренно. Помощь шахтерам, пострадавшим во время взрыва на шахте имени Засядько. Продукты и медикаменты. Врачи и психологи. Вылечить и поддержать тех, кто выжил, и тех, чьи родные погибли. 34 горняка.
"Ничего не предвещало беды. Это стихия, как у нас говорят. Все произошло в доли секунды. Хлопок и темно - и всё", - говорит шахтер Сергей.
Она поверила в мир. Сегодня мир перевернулся. Украинские силовики увезли жениха и его отца. На своей территории. Без обвинения, неизвестно куда. За помощью она приехала в Луганск. Мужчин вносят в списки. Будут искать по своим каналам. Бывшие воины-афганцы — посредники между ополченцами и Киевом. Да, мир, но каждый день — напоминания. Вот встречают спецмашину. Украинские добровольцы приехали за погибшими солдатами. Восемь тел. Их не обменивают, просто отдают в присутствии наблюдателей ОБСЕ. Документы есть только у троих. Эти украинские солдаты погибли в разных районах "дебальцевского котла". В него попали и люди с оружием в руках, и те, кто здесь просто жил, не бросил свой город, ждал мира и этой тишины.
Дорога из Дебальцева в Луганск, в Донецк. Она напоминает тот путь, по которому Донбасс делает первые шаги к нормальной жизни. Да, здесь теперь безопасно. Можно ехать и не бояться, что обстреляют. Но повсюду — воронки. Повсюду осколки снарядов, которые ещё долго будут пробивать шины проезжающих автомобилей. Со всем этим просто придётся какое-то время мириться, ведь другого пути всё равно нет.