С момента Чернобыльской катастрофы прошло уже почти 25 лет
Вот уже два месяца весь мир с замиранием сердца следит за происходящим в Японии после разрушительного землетрясения и цунами - самые тревожные последствия природной катастрофы оказались связаны с японским мирным атомом. Специалисты приравняли угрозу радиоактивного излучения после аварии на АЭС "Фукусима-1" к другой катастрофе мирного атома - Чернобыльской, с момента которой 26 апреля исполнится 25 лет. В советское время многие факты, связанные с ситуацией на станции, были засекречены. Сменились поколения, но подвиг тех, кто в жутких условиях ликвидировал последствия той аварии, не должен быть забыт.
25 лет назад Владимир Иванов приехал в Чернобыль здоровым полным сил мужчиной. Вот он на фото молодой подтянутый. Сегодня в 54 года, чтобы просто жить, ему нужен целый пакет лекарств.
"Ни в туалет, ни помыться, если в ванную я залезу кувыркнусь, а назад я уже не вылезу – сейчас вот лекарства проколешь, более или менее, а то в туалет не мог ходить, лежу с уткой, а у меня слёзы текут", - говорит Владимир Иванов.
В те дни у Владимира и мысли не было, чтобы отказаться. Сказали, дети у тебя уже есть, собирай вещи и в самолёт. С теми же, кто не хотел лезть в пекло, даже не разговаривали.
"Тебя просто по статье увольняют и с этой трудовой практически уже нигде не устроишься", - сказал Владимир Иванов.
Виктор Китаев 25 лет назад восстанавливал станцию, а сегодня защищает в судах чернорбыльцев, которые доказывают свое право на пенсию по инвалидности.
"Когда пришла хвалёная японская техника, она не смогла работать в высоких дозах радиации, она ломалась, и выставили нашу технику в виде солдат, это всё производилось бегом, так как огромные дозы радиации", - говорит глава организации "Союз. Чернобыль. Подмосковье" Виктор Китаев.
Наших ликвидаторов никто не называл, как японцев с "Фукусимы", камикадзе, но они сознавали, что идут на смерть. Операторов АЭС и первых пожарных хоронили в свинцовых гробах. Врачи, которые их лечили, облучались сами.
"Пожарники в основном были обожжены и на ожоговой поверхности у них находилось большое количество радионуклидов. Это была так называемая несмываемая активность, - говорит заведующая лабораторией местных лучевых поражений и последствий лучевой болезни ФМБЦ им.Бурназяна Ирина Галстян. – Действительно фон радиационный в палатах у этих больных был повышен".
Добровольно или по принуждению, но они закрыли собою реактор. За шесть месяцев под жесткими лучами радиации был построен объект "Укрытие" - бетонный саркофаг. А после, как на фронте, красивый и губительный жест: красный флаг над трубой поверженного 4-го блока при радиации в тысячи рентген.
За стенами 200 тонн неукрощённого ядерного топлива. И самый главный вопрос, насколько надёжно и как долго эти стены смогут удерживать внутри себя ядерное чудовище. Даже сегодня стоять напротив саркофага нельзя из-за мощного гамма-излучения. Оно светит сквозь бетон и железо.
Как говорит начальник строительной службы ЧАЭС Виктор Хаврусь, саркофаг "не герметичен, есть очень много щелей, они заделаны, но он не может быть герметичен".
Построенный наспех в боевых условиях саркофаг был рассчитан на 15 лет и свое предназначение он выполнил. Три года назад специалисты Росатома закончили работы по укреплению передней стенки саркофага, которая начала отходить от кровли. Это на несколько лет отсрочило полное разрушение саркофага.
"Для того чтобы человечество жило спокойно, его нужно взять, извлечь, разместить в контейнера поставить под хранение и под контроль, сейчас оно находится в бесконтрольном состоянии, мы не в состоянии на него повлиять, если там начнутся необратимые процессы", - говорит директор ЧАЭС Игорь Грамоткин.
Были предложения забетонировать 4-й реактор на веки вечные, но в итоге решили накрыть его ещё одним куполом для того, чтобы в будущем разобрать стены, вынуть и утилизировать топливо. Чтобы сильно не облучать рабочих, строительство начали в километре от блока. Затем уже готовый купол по рельсам как бы надвинут на станцию. Этот дорогостоящий проект финансирует несколько государств, в том числе и Россия.
Внутри саркофага через стену от реактора сохранились остатки зала управления 4-м блоком. И сегодня снимать здесь разрешено лишь несколько минут. Каждый из тех, кто 25 лет назад стоял на этом месте, сегодня мёртв. 26 апреля во время проведения эксперимента случился взрыв, здесь была огромная радиация, но никто из обслуживающего персонала не убежал, хотя понимали, какая им опасность грозит.
Пройдёт 4 года и знакомые всему миру очертания 4-го энергоблока с его характерной выцветшей трубой, возможно, изменятся навсегда. А вот в тридцатикилометровой закрытой зоне перемен пока нет. До полураспада Цезия и стронция ещё три года, плутоний переживет не одну сотню поколений.
Сколько поколений будут помнить о своих предках, которые жили в этих краях, видно в дни Пасхальных Праздников, когда в зону пускают навесить могилы. И, конечно же, все идут смотреть на свои покинутые дома:
Раиса Трофимовна жалеет о крыше дома, в котором она не живёт уже 25 лет и куда никогда не вернётся. Ещё не известно, что для неё было страшнее - радиация или эвакуация.
Валентина Гульвиченко приехала с племянниками в родную белорусскую деревню из подмосковного Климовска. За все эти годы она видит свой дом в первый раз.
Настя Рябко дом своего деда и отца раньше никогда не видела, потому что родилась, как здесь говорят, "после войны". Дед ведёт её подлеском, который была когда-то главной улицей деревни. В доме почти всё осталось на своих местах, даже альбом с детскими рисунками лежал на столе - только запылился немного. Так Настя узнала, где 25 лет назад осталось детство её отца. Вот только забрать альбом с собой на память дед не разрешил.