Главная тема дня — итоги расследования обстоятельств катастрофы польского Борта номер Один

Для некоторых политических сил в Варшаве трагедия под Смоленском стала поводом для антироссийских спекуляций. Накануне министр внутренних дел Польши попытался переложить часть ответственности за гибель президентского лайнера на диспетчеров. Сегодня, 19 января вопрос о виновниках катастрофы расколол польский Парламент. Чтобы восстановить истину, Межгосударственный авиационный комитет пошёл на беспрецедентный шаг - публикацию полной расшифровки всех переговоров смоленских авиадиспетчеров и пилотов ТУ-154 на официальном сайте. Анализ записей не допускает двойного толкования: диспетчеры предупреждали экипаж об опасности и настаивали на уходе лайнера на запасной аэродром.

Некоторые политики в Польше считают, что катастрофа под Смоленском должна привести к "холодной войне" с Россией. Но правительство не позволило втянуть себя в такой ход событий. Это слова премьера Польши Дональда Туска, прозвучавшие в парламенте страны. В польском Сейме в рядах оппозиции, действительно немало тех, кто не побрезговал попыткой заработать политический капитал на трагедии, говоря чуть ли не о заговоре против президента Польши. Они, по словам Туска, лишь осложнили поиск правды.

Дональд Туск, премьер Польши: "Все действия правительства служили тому, чтобы найти правду, зная, что она неудобна и для России, и для Польши".

При этом премьер Польши снова дал понять, что российская сторона представила в отчете не всю правду, отметив, что у Польши есть как он выразился более богатая правда о трагедии. По всей видимости, он имел в виду утверждение польской комиссии, где часть вины за катастрофу перекладывается на российских диспетчеров. Российская сторона с этим категорически не согласна.

"Уход на второй круг" - это последнее, что услышал экипаж от российского диспетчера, за мгновение до катастрофы польского борта номер один под Смоленском. Диспетчер не просто говорил, он кричал, и кричал уже давно. Но самолет продолжал двигаться к земле. А чуть раньше диспетчерская вышка, называющая аэропорт Смоленск Северный позывным Корсаж, пытается убедить польских пилотов готовится к уходу на запасной аэродром, справляется о наличии горючего.

Диспетчер: "Polish Foxtrot one zero one, остаток топлива, топлива сколько у вас?"

Пилот: "Осталось 11 тонн".

Диспетчер: "Запасной аэродром у вас какой?"

Пилот: "Витебск, Минск".

Диспетчер: "Papa Lima Foxtrot one two zero one, на "Корсаже" туман, видимость 400 метров".

Пилот: "Я понял, дайте, пожалуйста, метеоусловия".

Диспетчер: "На "Корсаже" туман, видимость 400 метров, four zero zero meters".

Пилот: "Температура и давление, пожалуйста".

Диспетчер: "Температура плюс 2, давление 7-45,7-4-5, условий для приема нет".

Пилот: "Спасибо, но если возможно, попробуем подход, но если не будет погоды, тогда отойдем на второй круг".

Диспетчер: "1-0-1, после контрольного захода у Вас хватит топлива на запасной?"

Пилот: "Хватит".

Реальная запись на вышке полна непечатных выражений диспетчеров, тщетно пытавшихся удержать пилотов от рокового шага. По международным правилам подобные переговоры не публикуются. Она появилась на интернет сайте МАКа этой ночью как ответ на обвинения польской стороны. Попытку переложить часть вины за катастрофу на диспетчеров. А они на самом деле предпринимали попытки повлиять на решение Борта номер Один уйти на запасной аэродром. Однако поляки запросили пробный заход.

Олег Горелый, начальник службы движения аэропорта Минеральные воды: "Они получили всю метеорологическую информацию. Запросили пробный заход. Я более чем уверен, что никто из диспетчеров не сомневался, что при тех условиях, которые были на аэродроме Смоленск Северный, экипаж точно не решится выполнять посадку. Пробный заход это нормально, это реально, это в повседневной жизни может происходить. Оценить обстановку, метеоусловия, - как они хотели, выполнить пробный заход".

Еще одно пояснение, фамилия Красноскутский принадлежит одному из диспетчеров на вышке.

Краснокутский: "Значит, делает контрольный заход, решение командира, делает контрольный заход до высоты принятия решения 100 метров, уход, готовность Минска, Витебска на запасной пусть запросят".

Диспетчер: "500 метров, на военном аэродроме посадку осуществляли?"

Пилот: "Да, конечно".

Диспетчер: "Польский 101, и от 100 метров быть готовым к уходу на второй круг".

Пилот: "Так точно".

Краснокутский: "Ты, главное, дай ему на 2-й круг, значит на 2-й круг и все, а там дальше, сам принял решение, пусть сам и решает. Посадка дополнительно".

Фраза "Посадка дополнительно", прозвучавшая в конце этого фрагмента, в кругу пилотов и диспетчеров означает: мы против посадки, решение садится или нет, принимайте сами. По международным правилам, диспетчеры не могли запретить посадку из-за погодных условий: такие решения принимает сам экипаж. Нужно отметить, что именно эту фразу "Посадка дополнительно" польская комиссия, вырезала из опубликованного фрагмента представленного журналистам. Любому, кто имел терпение дочитать расшифровку до конца, становится понято, что польская сторона пытается передергивать факты, и неправильно толковать фразы диспетчеров. Именно поэтому на пресс-конференции представлены лишь фрагменты переговоров, а не расшифровка целиком, как обещано. И вот самая трагическая часть записи, поляки уже не отвечают.

Диспетчер: "Уход на 2-й круг. Уход на 2-й круг. Уход на 2-й круг. Ну где он? Уход на 2-й круг, 101".

Краснокутский: "Давайте пожарку туда!"

Юдин: "После ближнего упал, левее дороги".

Из расшифровки ясно: российские наземные службы действовали адекватно обстановке, которую создал в воздухе самолет Леха Качиньского. Ему во что бы то ни стало требовалось приземлится именно под Смоленском, а не на другом аэродроме. При этом польская сторона говорит о неком давлении на диспетчеров из Москвы. Но если давление и было, то не на диспетчеров, а на пилотов. И это доказано комиссией МАК. На записи переговоров в кабине пилотов четко слышно, как нетрезвый главком польских ВВС, давал понять экипажу, что президент Качиньский раздражен и торопится с посадкой. Вот как позицию Варшавы по отчету о расследовании МАК объясняет ни кто-нибудь, а советник президента Польши.

Роман Кузняр, профессор, советник президента Бронислава Коморовского: "Полякам нелегко принять правду, а это тяжелая правда. Конечно, мы пытаемся найти в этом отчете какие-то моменты, которые помогут нам возложить часть ответственности за случившееся на другую сторону. Контекст здесь неоднозначный. Кроме того, внутри Польши идет политическая борьба. Все эти аспекты осложняют ситуацию, нам трудно психологически, это произошло в русско-польских отношениях, плюс внутренняя борьба, которая тоже связана с отношениями с Россией. Все это затрудняет положение, и нам трудно принять суровые выводы".

К этому трудно что-либо добавить. Расследование катастрофы под Смоленском было беспрецедентно открытым. Эксперты отмечают: выводы МАК - это не только российская версия, техническая комиссия комитета имела мандат от обеих стран. Сейчас Варшава предлагает Москве подготовить общий отчет. Но после опубликования, переговоров диспетчеров и членов экипажа, причины трагедии становятся ясны не только экспертам.