В Псковскую область едут иностранные волонтеры помогать особенным детям
Ребята, от которых отказались собственные родители, нуждаются не только в человеческом тепле, но и в заботе врачей. Но оказалось, что лечение идет быстрее, если оно проходит в домашней обстановке. Некоторые из добровольных помощников настолько привязались к своим подопечным, что переехали в деревню жить.
Оксфордский акцент в вагоне. Не стройно, зато дружно поют вместе английские студенты-волонтеры и русские. Их желтая подводная лодка мчит в российскую глубинку, к особенным детям. Джейд беспокойно всматривается в пейзаж за окном. Как будто там ответ на ее единственный вопрос: "Узнает ли меня в этом году Катенька".
Джейд Селина Робинсон, волонтер: "Между мной и детьми была какая-то связь. Я же обещала им вернуться. Я бы не могла спать, если бы не приехала".
Владимир Иванович, так просит называть себя задумчивый юноша, тоже в интернат возвращается. Но он там не каникулы проводил, а жил. Приехать туда, откуда всегда мечтал сбежать, Вова не боится. Он даже рад. Рад помочь.
Владимир, волонтер: "Я просто чувствую, что они чувствуют, потому что был на их месте, у них целый комплекс проблем, с которыми им никто не поможет".
Как к ним приезжали волонтеры, Сережа помнит. В прошлом году московские добровольцы их вообще из интерната забрали в деревенский домик, погостить на лето. А остались на год. Четверо мальчишек и трое взрослых живут общиной. Этим утром Слава учится готовить омлет на всех, до этого он думал: каждый сам за себя.
До скрипа за всеми всегда моет посуду Сережа. Эти ребята делают старательно все, о чем попросишь.
Подскажут, помогут, выслушают. Воспитатели - всегда рядом. Но едва заметно. Так учат самостоятельности: 18-летние дети должны взрослеть. Хотя иногда кажется: эти ребята от природы мудрые. Сережа недавно виделся с мамой, которую за пьянство лишили родительских прав.
Опаснее буйного взрослого еще несколько месяцев назад считали белокурого Славика. В интернате его успокаивали таблетками. Здесь считают: лучше лекарства - разговор. А со Славой - только на равных.
Дорога домой - через соседские дворы. Для мальчишек они всегда нараспашку. Ребята в ответ открыты каждому. Всегда готовы помочь. Наколют дрова, принесут воды. Их здесь так и называют - тимуровцы.
Дядя Витя, он же Виктор Александров, кумир Жоры. Потому что может все сам: и кран починить, и дом построить. Уже договорились - осенью - мастер-класс.
Жора – философ, любит рассуждать, радуются психологи, иногда эмоционально. За каждое крепкое словцо штраф - 10 отжиманий. Вот только спорт нарушителю дисциплины тоже нравится.
Воспитательная работа здесь похожа на семейную строгость. Аист уверен: он прилетел по адресу. Здесь и дети - в радость, и детям - радость. "Эксклюзивная" методика - просто жить нормальной жизнью. Для ребят это значит - каждый день титанический труд. Еще год назад они не могли ни ходить уверенно, ни держать ложку в руках.
Волонтеры со своими подопечными живут на краю деревни - в обычном скромном доме обычной сельской жизнью. Им самим, детским врачам, воспитателям интерната еще несколько лет назад казалось: это невероятно, невозможно.
Легко поверить даже после беглого визита в интернат. Здесь, кстати, тоже есть аист, правда, пластмассовый. Полдник - молоко и булочки. 86 детей приводят группами. По расписанию.
Геннадий Филькин, директор Бельско-Устьенского детского дома-интерната для умственно отсталых детей: "Пусть это грубо сказано, но мы воспитываем детей-потребителей. Вот они пришли - их накормили, сходили в баню - им дали чистое белье".
Младшая группа. 9 детей - и все разные. Замкнутые, кроткие или наоборот.
Лидия Шугаева ведет группу 7 лет. Ближе этой воспитательницы у них нет никого. Она - почти мама в рабочее время.
Лидия Шугаева, воспитатель: "Это же очень тяжело, но, может, потому что у меня своих нет, я все им отдаю".
Здесь дети живут до 18 лет. А дальше у них очень ясное будущее - психо-неврологический интернат. До конца жизни.
Дмитрий Марков, волонтер из Федково: "Если в тюрьме люди сидят и понимают, за что они сидят, так там сидят, просто потому что у нас сейчас такая система".
Старшая группа. Маша старательно обводит синей краской английское "хэппи". Что такое счастье, она знает со слов Ховарда. Или Хобота - так дети прозвали британского волонтера.
На стене список: Ховард пытается вести статистику, кого удалось вырвать из замкнутой системы, а кого - нет. Он бросил все - Оксфорд, Лондон и любимую науку - историю. Три года назад Ховард приехал на лето волонтером и дал себе обещание не уезжать, пока не устроит судьбу каждого ребенка.
Поседевший Ховард подбирает слова, не потому что не знает языка - говорить тяжело. Он привык к холодам зимой, к комарам летом, к жизни без электричества и водопровода. Но смириться с безнадежным детским будущим не может. И возвращается в интернат, где его уже ждут. Хотя бы на день.