За три билета на спектакль в Большой театр спекулянты хотят миллион
К сожалению, и в эти новогодние каникулы, и в прошлые годы, родители, которые собираются сводить ребенка на елку в Москве, сталкиваются с одной и той же проблемой. Чтобы не переплачивать за билеты, им приходится вступать в гонку с перекупщиками. Цены у спекулянтов зачастую заоблачные: к примеру, места на спектакль в Большой театр на 31 декабря продают за сотни тысяч рублей.
Это уже пятый год, как мама Егора, Артема и Ильи пытается достать билеты на новогодний балет в главный театр страны. Проблема каждый раз одна - всемирно известный Щелкунчик может запросто расколоть их семейный бюджет.
Нынешние цены могут любую семью надолго посадить на диету. Из предложений билетных агентств, то есть посредников, Елка в Кремлевском дворце - от 4000 рублей, новогоднее представление в любом из московских цирков - от 2500 рублей, и надо понимать, что это галерка. Места, откуда дети смогут увидеть праздник, стоят дорого, очень. Тот же "Щелкунчик" в Большом театре 31 декабря в 7 вечера, 11 ряд бельэтажа, 300 тысяч рублей.
И это не абсолютный максимум. Цены и дальше будут стремиться вверх, подстрекаемые во многом искусственно созданным ажиотажем.
"Билеты без перекупа практически достать невозможно. Получается так, что в кассах остается очень небольшое количество билетов, потому что практически все забирают агентства", - рассказывает генеральный директор билетного агентства Наталья Колпакова.
А дальше агентства накручивают стоимость в разы. Для сравнения - в кассе цирка цены начинаются не от 2500 рублей, а от 400 рублей, а самый дорогой билет на "Щелкунчик" - 27 000, не 300. И никаких рождественских распродаж перекупщики делать не собираются - все равно все раскупят, детей в каникулы же надо развлекать.
Когда Ольга отправилась со средним сыном в кассы Большого театра, она уже знала наверняка, каким будет ответ: билетов нет. Но знала она и то, что на выходе отсюда билеты есть всегда, на любой спектакль, день и время - у перекупщиков.
В кассах этих людей, конечно, знают, давно и каждого в лицо. Но в этой войне со своими нелегальными коллегами кассиры почти всегда проигрывают.
"Не продать я не могу, - поясняет старший кассир цирка Вера Соловьева. - Могут все, что угодно, в нас плевали просто, руки у нас все были поцарапаны, и зонтами туда пихали, все, что угодно".
Теперь их спасают бронированные стекла и охранники, которые выпроваживают сомнительных покупателей. К тому же большинство учреждений культуры в Москве ввели ограничения на количество покупаемых билетов - не больше 2 в одни руки, например, в Большом театре. Там же хотели ввести продажу по паспортам, и даже ввели - на предварительную продажу в Интернете, в кассе, правда, документ не требуют. А в Цирке на Цветном примелькавшимся спекулянтам просто отвечают: билетов нет. Но проблему это не решает.
"Это ужасно - используют наши бренды, логотипы. Зритель растерян, пишет письма, почему у вас такие дорогие билеты. Это позор, что это существует. Мы не можем с этим бороться, потому что нет закона о спекуляции. Этим должна заниматься милиция, а она их может в лучшем случае разогнать на 20 минут, а потом они опять появляются", - говорит заместитель генерального директора Цирка Никулина на Цветном бульваре Лидия Самойлова.
В полиции на эту тему говорить не любят, прежде всего потому, что сказать особо нечего. В законе с 1992 года такой статьи "спекуляция" нет. А на нет ведь и суда нет.
"Это никак не регулируется, главное, чтобы этот человек платил с разницы налог, это его доход. Как правило, перепродавцы такие налоги не платят. Почему в России так много перепродавцов? Сам факт доказательства неуплаты налогов достаточно сложен", - председатель правления Конфедерации обществ потребителей Дмитрий Янин.
Спекулянтов согласно недавно внесенным поправкам в Административный кодекс все-таки будут наказывать, но только тех, кто решится подзаработать на Сочинской Олимпиаде.
Может быть, в канун олимпийского 2014 перед нами распахнется самый заветный занавес страны, утешает трех сыновей Ольга, вернувшись из театральных касс с пустыми руками. Следующего шанса ждать всего-то год.