На 93-м году жизни в Италии скончался поэт, сценарист и художник Тонино Гуэрра
Ушел из жизни поэт и сценарист Тонино Гуэрра. Итальянскому классику, соавтору Феллини и Тарковского совсем недавно исполнилось 92 года. Незадолго до кончины он решил вернуться в свой родной город на севере Италии. Там 16 марта в честь его дня рождения устроили шествие. По улицам под звуки оркестра прошли персонажи его великих фильмов. Гуэрро наблюдал за праздником из окна, он был уже слишком слаб, чтобы выйти из дома. Сегодня в городе объявлен траур.
Его называли тем, кто придумал новое итальянское кино - он отмахивался: "Я просто стою посреди лестницы, ведущей на небо. И все, что я делаю - ступеньки вверх или вниз". Лукаво улыбался в ответ тем, кто уверял: Тонино, ты очень итальянец, твои солнце, горы, сушеные помидоры, цветущий миндаль - это маленькие песчинки, из которых ты собираешь итальянскую культуру. Редко сердился по-настоящему, только когда называли гением. Спорил: у гениев - соратники и современники, у меня - друзья и любимые.
"Все, что я умею - радоваться своим годам, когда я уже могу вслух говорить о ветке персика, о груди женщины, об обратной стороне ветра - всем том, что раньше считал слишком сентиментальным. Мне теперь кажется, что я все делал неверно, и есть время все переделать, снова стать просто строителем фонтанов, поэтом, художником, который когда-то халтурил на Феллини", - говорил кинодраматург, поэт и художник Тонино Гуэрра.
Халтурить по-итальянски - на однокашника Феллини, на давнего друга Антониони, на Бертолуччи и Тарковского - так он, смеясь, называл свои почти полторы сотни сценариев и три "Оскара", семь каннских "Пальмовых ветвей" и личную премию итальянского президента. На шутку "Тонино, солнце, неореализм - это ты" гневался: "Я только деревенский поэт. Просто, когда еще мальчишкой попал в концлагерь "Тройсдорф" за помощь партизанам, начал придумывать истории. Это отвлекало от голода, а после войны стало ремеслом. Спорим, я знаю точную дату своего побега. Это был день, когда цвел миндаль".
"Настоящее счастье я почувствовал, когда вышел из концлагеря, увидел бабочку и мне не захотелось съесть ее. С тех пор у меня живут три собаки воображения: синяя, красная и золотая. И каждую из них я выгуливаю, как только она просится наружу", - говорил Тонино Гуэрра.
"Мой дом стоит так высоко, что слышно кашель Бога". В своем маленьком городке Пеннабилли он создал вселенную из рисунков, картин, стихов, мозаик, фонтанов и солнечных часов, по которым сверял время жизни. Когда его называли "последним мастером Возрождения", снова спорил: "А Леонардо умел играть на саксофоне? А я умею. А Микеланджело умел играть в футбол? А я был в сборной родного города. А Рафаэль знал песни венгерских евреев? А я их выучил в концлагере".
"Он мог рисовать прекрасно, писать диалоги великолепные. Он был последним из людей Возрождения, как будто они оттуда пришли и ушли к господу Богу", - говорит режиссер Юрий Любимов.
В его саду забытых фруктов - деревья, описанные в Библии, и памятники тем, кто был частью его, отражения Федерико Феллини и Джульетты Мазины, маленькая часовня Тарковского для разговоров с друзьями из России. Признавался: "Я ведь по жене русский. Чтобы поймать смеющееся сердце Лоры, я подарил ей клетку, в которой жили мои письма".
"Сегодня я понимаю, что стал русским итальянцем. Если меня нет здесь, в Пенабилли, я в Москве. Я очень многим обязан моим русским друзьям и России, и моей русской жене, которая создает для меня этот особый русский мир", – говорил кинодраматург, поэт и художник Тонино Гуэрра.
Его русский мир и его очень редкий талант - дружить, делая людей чуть лучше, чуть талантливей и чуть ближе к его небу. Те, кто был рядом, оказались и вправду соратниками и современниками. Когда он писал сценарий для Тарковского, на все вопросы "А не боитесь стать невъездным в Советский Союз?" хитро щурился: в моем мире нет злости, значит, нет и страха.
"Он любил Россию, он приезжал сюда с радостью. Я когда его встречал иногда на аэродроме, то я прежде всего видел его улыбку, и он говорил: "Сегда рядом". Это было его приветствие", - вспоминает режиссер Владимир Наумов.
"Один из его последних афоризмов: оптимизм - это аромат жизни. Вот что нам завещал Тонино", - говорит режиссер Андрей Хржановский.
Он вспоминал: в свой последний день Феллини поделился со мной главным открытием жизни - старость плоха тем, что нет времени влюбляться и ошибаться снова. Ведь нет ничего неправильнее совершенства. Мне просто надо спешить - на лестнице в небо все больше ступенек, ко мне все чаще приходит только синяя собака воображения - грусть. Если будете проводить весну без меня - пришлите мне с бабочками тонкий запах миндаля и улыбку любимой женщины, ведь это лучшее, что я смог придумать. Маленькие песчинки из которыз он собрал эпоху последнего мастера возрождения, эру Гуэрры.