Сразу три одноактных балета представили в театре Станиславского и Немировича-Данченко

Три хореографа, три совершенно разных философии и одна большая премьера. В театре Станиславского в рамках московской программы Чеховского фестиваля долгожданное событие — первая новая постановка в этом году. Зрителей ждут одноактные балеты. Легкость и мощь, классические па и импровизации — в общем, сплошные контрасты.

Если бы не он, мир никогда не узнал бы, что такое современный индийский танец. Если бы не пандемия, мы увидели бы эту постановку еще год назад. «Если бы» — именно так называется этот балет самого востребованного хореографа нашего времени Акрама Хана.

Описать его танцевальный стиль невозможно, он переменчив и основан на импровизациях. Акрам Хан путем хореографии размышляет о вечном: разрушение, сохранение и создание нового. Отправная точка — образ индуистского бога-творца Шивы.

«Все говорят, что балет в России — это религия. Во время репетиций с вашими артистами я понял, что они видят себя носителями чего-то великого. Это очень влияет на то, как они танцуют», — отметил хореограф Акрам Хан.

На сцене театра Станиславского одноактные балеты. Художественный руководитель этой уникальной труппы, в прошлом звезда Парижской оперы, Лоран Илер подбирал программу, как и всегда, со свойственным ему безупречным вкусом и чувством стиля.

«Получилась очень контрастная программа. Первый балет создан еще самим мэтром Баланчиным. Второй балет поставил израильский хореограф Шарон Эяль, очень чувственный и тонко выстроенный. И третий — это Акрам Хан, и это уже совершенно другая пластика, мощная, которая так интересно воплощается нашими артистами», — говорит Лоран Илер.

Музыка на кончиках пальцев. Чтобы почувствовать ее, достаточно лишь поворота головы или взмаха рук. Главный инструмент — тело танцовщика, вместо декораций — смена света.

«Кончерто барокко» на музыку Баха великий Джордж Баланчин придумал еще 80 лет назад для Школы американского балета. В нем нет сюжета и персонажей, но есть абсолютное слияние музыки и танца. Баланчин, подобно архитектору, требовал строгости движений и точности формы, и именно он положил начало новой балетной классике.

«Эта классика никогда не устареет, мы даже сейчас учимся чему-то у Баланчина. К нам специально приезжала педагог из его фонда, она заложила фундамент балеринам, а дальше была тяжелая работа и ежедневный балетный класс. С таким материалом только так», — рассказывает Лоран Илер.

Три хореографа и три разных стиля. И если у танца есть свой язык, то каждый из них говорит на нем по-своему и о своем.