Поздравления принимает Наталья Солженицына, которая продолжает дело знаменитого писателя и сейчас

Хранительница семейного очага и литературного наследия. Сегодня день рождения Наталии Солженицыной — супруги и соратницы знаменитого русского писателя. Ее личная жизнь как страницы исторической летописи, она менялась одновременно с резкими поворотами в судьбе страны. Поздравляя Наталию Солженицыну, президент отметил ее большой вклад в развитие благотворительности и просветительства.

Шесть недель, проведенные в сильнейшем нервном напряжении, в тревоге, почти уже закончились, до завершения разлуки — секунды. С быстрого шага, уже на трапе самолета, Александр Солженицын переходит на бег и буквально влетает в салон самолета. Оттуда выходит с двумя сыновьями, которых крепко прижал к плечам. Затем устало спускается жена, Наталья Солженицына, с букетом цветов в одной руке и с «переноской», в которой — малыш.

«Степа, ему было шесть месяцев, и у него было воспаление легких, я его несла в корзинке; эти шесть недель были очень тяжелые, почти сна не было; я была усталая очень», — вспоминает Наталья Солженицына.

Перед арестом Солженицына и его высылкой за границу в советской прессе печатали статьи вот под такими заголовками: «Продавшийся», «Лжеисторик и клеветник», «Удел изменника».

А в почтовом ящике появлялись письма от анонимов с угрозами физической расправы. Одно из таких хранится в квартире-музее Солженицыных. То же ведь — свидетельство эпохи.

«Приговор народа в отношении предателя Родины приведу в исполнение лично!» — зачитывает отрывок вдова писателя.

А напротив письма с угрозами от анонима — целая стена из фотографий людей, благодаря которым матери четырех детей удавалось сохранять силу духа и чувство моральной правоты.

«Это моя любимая экспозиция, так называемые «невидимки»; это друзья, которые на всю жизнь роднее всякой родни. И вот таких «невидимок» не победить», — говорит Наталья Солженицына.

«Невидимками» они были в том смысле, что помогали Наталье Дмитриевне незаметно выносить из квартиры архивы Солженицына, и бумажные и переснятые на фотопленку. На Запад их переправляли, как правило, через иностранные посольства.

Она вспоминает: «У него было тысяча листиков, на которых он собирал материал и записывал разные свидетельства людей, которых он встречал и в лагере, и в тюрьме, без этого он не смог бы дальше работать. Что я сделала? Я распахнула дом, и сказала: все, кто не боится, приходите, все друзья, кто хочет. И у меня тут каждый день после работы толклось человек по 40, ну, просто людей. Я то стирала младенцам, стиральной машины не было, целый день в ванной пеленки висят, туда-сюда, в общем, короче говоря, и такая вот круговерть».

Обыскивать без видимой причины такое количество людей, среди которых было и много иностранцев, следившие за квартирой Солженицыных не решились. В итоге материалы для книги «Архипелаг ГУЛаг» попали-таки в руки к Александру Исаевичу. Редакторская работа над текстами, помимо всего прочего, тоже была на ней, на жене. Поправки в текстах договорились делать разными чернилами.

«Вот, я пишу черными чернилами на полях. А он, если принимает, ставит плюс; если не принимает, ставит минус и пишет синими чернилами, почему не принимает. И таких страниц — тысячи, многие тысячи», — рассказывает она.

Наталья Солженицына никогда не претендовала на роль негласного соавтора, категорически это отрицает, однако вот что говорил о ее роли в своем творчестве сам писатель, описывая, скажем, совместную работу над архивами: «Ты все сумела согласовать так, что не было противоречий».

Церемония вручения Нобелевской премии писателю — ее вручили только спустя четыре года после присуждения — была ведь личным триумфом и для Натальи Дмитриевны.

Для Натальи Солженицыной «формула женского счастья» выглядит совсем не так, как это обычно представляет себе большинство.

Вопрос: Вы были за Александром Исаевичем, как говорят, «как каменной стеной»? Этот образ Вам — как?

Наталья Солженицына: Нет, не была. Мы с ним как царь Леонид в Спарте — спиной друг к другу стояли и отбивали наружных врагов. Мы с ним вместе создавали некую, так сказать, стену. Не себе, а тем идеям, которые мы считали правильными и справедливыми. Чтобы они пробились к людям.

История их любви замечательна еще и тем, что начиналось все с литературы, с текста, слога, с неповторимого солженицынского ритма письма. С ноябрьского, от 1962 года, номера «Нового мира», где напечатали повесть про заключенных ГУЛага «Один день Ивана Денисовича», ставшую, по признанию многих, началом той самой «оттепели», породившей поколение шестидесятников.

«Прочитав текст, ну да, можно сказать, что я влюбилась в этого писателя, но я даже не знала, как он выглядит. Совершенно не было никакого образа. Когда мы познакомились, мы встретились, это уже другое дело. Он был очень быстр, энергичен, мужественен, и да, тут можно было влюбиться уже совершенно независимо от этой другой стороны. Он очень хотел детей, и вот так появились трое, трех солженят мы с ним произвели», — говорит Наталья Солженицына.

Она и сейчас продолжает дело своего мужа, активно работая над изданием и переизданием книг, руководя благотворительным Фондом Солженицына. На карте обозначены города, куда отправляют материальную помощь нуждающимся жертвам политических репрессий советского времени.

Свой юбилей Наталья Дмитриевна отметит так, как всегда было принято у них с Александром Исаевичем. Пригласит в дом Солженицыных друзей, которых очень, очень много, лично напечет для них пироги с яблоками и бисквит. Для нее он будто бы никуда и не уходил, просто отлучился в кабинет — поработать.